– Я тебе уже говорила, но на случай, если ты забыла, повторю. Думаю, ты способна выиграть чемпионат мира. Думаю, ты можешь добиться всего, чего захочешь.

Со слабой улыбкой покидаю комнату.

Не уверена, что могу с ней согласиться. Почти уверена, что нет.

В отель начинают прибывать люди, и их довольно много. Куда бы я ни пошла, кто-то все время пытается взять у меня импровизированное интервью или автограф. Некоторые ходят в футболках с моим чертовым лицом. Это одна из причин, почему я все реже покидаю тренировочную комнату. Чем ближе чемпионат, тем больше я чувствую себя самозванкой. Мне кажется, я ребенок, которого посадили за один стол со взрослыми, будто я не стою даже чернил, которыми всюду напечатано мое имя. Я недостаточно хороша. Я ничего этого не заслуживаю. Моя ночная атака против защиты Каро – Канн – полный отстой. Однажды я услышала, как кто-то произнес: «Первая женщина на чемпионате мира», и с тех пор пытаюсь не думать об этом. Если я проиграю, то подведу всех женщин на свете? Я – это не просто я, а нечто большее? У меня нет ни ответов, ни желания их искать. Именно поэтому я концентрируюсь на варианте Рафаэля, о котором не знала до сегодняшнего утра.

Ведь именно об этом я сейчас должна думать, да?

Уже поздно, поэтому в отеле царит такая же умиротворяющая тишина, как тогда, когда мы только сюда приехали. Я прохожу мимо ресепшена, и девушка за стойкой машет мне рукой.

– Ваш сосед приехал, – сообщает она. – Из Соединенных Штатов.

Я резко останавливаюсь:

– Прошу прощения?

– Ваш друг приехал, – она указывает на лифт.

Кажется, у нас тут случай языкового барьера.

– Я… Что? Где?

Девушка улыбается:

– В вашей комнате.

Мое сердце бьется как сумасшедшее, пока я мчусь по лестнице. В моей комнате правда кто-то есть? Только один человек мог прилететь сегодня из Америки.

Но это не он.

Он бы не стал.

Мы даже толком не поговорили.

Я сказала то, о чем сильно жалею, и он, возможно…