Я полностью подчинилась Ригелю, даже не могла шевельнуться. Чем больше я прикасалась к нему, тем больше его тело, казалось, сходило с ума по моему. Но как бы сильно он ни сжимал меня в своих объятиях, как бы крепко его руки ни держали меня в своем плену, я не боялась, потому что Ригель знал, через что я прошла. Он знал о моих кошмарах, о моих ранах и трещинах и прикасался ко мне, не задевая их, скорее даже наоборот: он защищал меня от боли, оберегал мое хрупкое равновесие.

Я держала его в своих объятиях, отдавая ему всю нежность, и понимала, что его искореженное сердце отныне мое навсегда, на веки вечные… — Ника?

Свет в коридоре. Звук шагов. Голос Анны.

Я окаменела от ужаса. Ригель резко отстранился. Было ощущение, что меня вырвали из прекрасного сна в темную реальность.

Когда, кутаясь в халат, ко мне подошла Анна, я в полном одиночестве стола у рояля и смотрела на нее широко распахнутыми, ничего не понимающими глазами.

— Это ты, Ника, — сонно пробормотала она, глядя на мои босые ноги. — Я услышала шум, рояль… Ты в порядке?

Я кивнула, поджав губы и надеясь, что она не заметит, как я покраснела.

— Что ты делаешь здесь, в темноте? Снова мучает бессонница?

— Я… только что вернулась домой, — пропищала я каким-то смешным голосом, а потом взяла себя в руки и проговорила уже нормальным тоном: — Извини, что разбудила тебя.

Анна понимающе кивнула, взглянула на входную дверь, а я в эту секунду поправила платье на плече.

— Ничего, пустяки. Главное, ты пришла, и все в порядке, — сказала она и протянула мне руку. Я подобрала босоножки и подошла к ней, чтобы она проводила меня наверх. Но, прежде чем выйти в коридор вслед за Анной, я повернулась и увидела его. Там, в темноте, где Анна не могла его видеть, сидел Ригель, прислонившись спиной к стене и запрокинув голову. Его блестящие глаза на разгоряченном лице смотрели на меня. Его губы все еще были влажными и чуть припухшими от поцелуев. В глазах Ригеля еще горела страсть.

И я почувствовала одновременно покой и волнение, облегчение и напряжение. Увидела яркие молнии в темноте. Над нами нависла грозовая туча, гремел гром.

«Ах, — прошептал внутренний голос, считая пурпурные звезды в новой галактике, которую Ригель оставил во мне, — ты только посмотри, какие они красивые!»

Глава 27

КОЛГОТКИ

Желание — это пламя, которое гасит разум и зажигает сердце.

— Ника?

Я моргнула, возвращаясь к реальности.

Норман смотрел на меня со смутным беспокойством.