– Твои сексуальные фантазии будут удовлетворены, когда я буду трахать свою сестру, Катерина?

– Нет! Да что с тобой не так? – я начинаю плакать сильнее. – Я просто не хотела, чтобы кто-то пострадал. Я волновалась за нее.

– Ответственная Кэт. Милая и добрая Кэт, – его голос понизился, а на губах появилась легкая усмешка. – Но ты ведь понимаешь, что я уничтожу твою мать?

– Не… нет… Прошу тебя… Прекрати.

– Кого ты выбираешь? Меня или ее?

Он обхватывает пальцами мое горло и сжимает с такой силой, что я теряю большую часть кислорода.

– Отвечай!

– Прости меня… я не могу… Пожалуйста, не трогай ее. Я умоляю тебя, – мой голос становится тише. – Кастил, я… я люблю тебя.

– Я покончу с этим, уничтожив тебя, либо уничтожив ее. Выбирай.

Мои пальцы вцепляются в его руку в безнадежной попытке сорвать его руку.

– Не заставляй меня… Пожалуйста, прекрати… Я люблю…

– Забудь. Эти. Слова. Нахрен, – он душит меня сильнее, и когда я думаю, что вот-вот потеряю сознание, его хватка ослабевает. – Твой ответ, Катерина?

Сквозь слезы я в последний раз смотрю в его почти черные глаза и выдавливаю хриплым голосом:

– Меня. Ты должен уничтожить меня.

Кастил отпускает меня рывком, и вся сила выходит из моего тела. Я остаюсь на месте, тяжело дыша и плача, наблюдая за тем, как он уходит из моей жизни.

Эмма находит меня в тот момент, когда ко мне приходит смирение.

Так и должно быть.

Это должно было произойти. Рано или поздно.

– Боже мой, Катерина. Что произошло?

Я нахожусь в тумане, наблюдая за тем, как она тащит меня умыться.