Я продолжаю отступать, но он отвечает мне бесстрастными шагами.

– Если ты побежишь, меня разозлит это, Катерина. Ты прекрасно осведомлена, что я делаю с тобой, когда меня провоцируют.

Я складываю руки на груди, не в силах сдерживать слезы.

– А знаешь, что меня злит, Кастил? Я, черт возьми, не могу отделаться от мысли, что все это время ты был с другой. С той, которая безропотно принимает все твои ненормальные вещи. Скажи честно, тебе стало скучно, – я быстро вытираю мокрые щеки ладонью. – Что я… больше тебе не нужна.

Он отвечает мне смехом. Злым и печальным.

– Ты слышала меня несколькими минутами ранее? Ты, блядь, моя, Катерина. Это значит, что ты нужна мне. Ты моя жена, и твое место всегда будет рядом со мной. И у меня не было ни одной женщины со времен Кингстона. Последнее тепло, что помнит мой член, это твоя магическая киска и моя рука.

– Ч-что?

– У меня никого не было после тебя. И никого не будет помимо тебя. В этом вопросе я ожидаю взаимности, иначе я, блядь, снова буду очень близок к убийству.

Я непроизвольно выдыхаю и делаю шаг назад, выдерживая между нами безопасное расстояние.

– Но это… это невозможно.

– Невозможно? Невозможно – это держаться от тебя подальше, подыхая без твоего запаха. И ты тоже ни с кем не спала, моя маленькая лгунья.

Я даже не удивлена тем, что он так хорошо осведомлен о моей жизни.

– Я просто не могла. Но ты…

Он хватает меня за руку и притягивает к себе.

– А я не хотел никого кроме тебя, – его глаза темнеют, как смертоносный шторм. – Ты представляешь насколько я голоден, Катерина?

– Но Флоренс…

– С Грейсон у меня сугубо профессиональные отношения.

Холодные пальцы ведут по моей шее, вызывая мурашки.

– Ты хочешь трахнуть меня, – шепчу я, вырываясь.

– Хочу.