Позавчера Чон Хван отправил мне цветы с поздравлениями и рассказал о том, что произошло с Уильямом Сноу. Из его туманного объяснения я поняла, что отца Кастила взяли под судебный арест, а моя мама, Анна Рид, согласилась стать свидетелем для дачи показаний. Я не могла и совсем не хотела слышать что-либо об этом человеке, но мысль о том, что он больше не угрожает ничьей жизни, помогала спать спокойнее.
Эмма и Элеонор часто приезжали ко мне, чтобы выпить кофе и поговорить, но время текло так медленно, что я… задыхалась.
Мне безумно хотелось увидеть Кастила. Но он находился то в чертовом Лондоне, то в Эдинбурге, то в Нью-Йорке, по рассказам Чона – устраняя проблемы, связанные с обвалом ICE Group.
В какой-то момент я решаю, что больше не хочу плакать. Каждый раз, когда я вспоминаю о нем, мое сердце сжимается, а глаза наполняются слезами, пока я не думаю, что их у меня больше не осталось.
– Миссис Сноу, вам заварить еще один кофе?
Я отрываю голову от своего ноутбука и перевожу растерянный взгляд на мистера Берка.
– Нет, спасибо. Я еще не допила этот.
– Как вы себя чувствуете?
Я поджимаю губы, следя за тем, как дворецкий ненавязчиво осматривает мое лицо.
– Может быть, Кастил сам спросит меня об этом? А не будет узнавать через вас?
– Мистер Сноу должен приехать с минуты на минуты.
Мое сердце падает в пятки.
– Повторите, пожалуйста. Что вы только что сказали?
– Мистер Сноу скоро будет здесь, чтобы вы подписали документы о разводе.
Я приоткрываю губы, чтобы ответить, но из них вырывается лишь один беспомощный, болезненный звук.
– Вы еще не ели. Позвольте я приготовлю вам завтрак…
– Нет, – отвечаю я чересчур резко и тут же исправляюсь: – Нет, спасибо. Просто оставьте меня одну, пожалуйста.
– Но мисc Рид… то есть, миссис Сно…