Эта ее версия так отличается от той, которую я встретил в тот первый день. Сейчас в ней есть спокойствие. Она, кажется, сосредоточена рядом с ним, илииэто просто моя проекция, и она ведет себя так только ради моего сына.

Миллер читает, слегка меняя интонации, чтобы создать разные голоса персонажей, и Максу это нравится. Он хихикает, когда ее голос приобретает мужскую глубину, и снова, когда он становится высоким.

Миллер переворачивает страницу, прежде чем расчесать волосы моего сына, почти рассеянно проводя по ним пальцами. Маленькие голубые глазки моего сына тяжелеют, когда он тает от ее прикосновений и слушает, как она читает.

А затем моя грудь увеличивается вдвое, когда она прижимается губами к его макушке, когда понимает, что он засыпает.

Это так нежно и естественно. Легко и без раздумий. Именно так я проявляю привязанность к своему сыну.

Боже, они чертовски милы вместе.

Я переминаюсь с ноги на ногу, и пол скрипит, нарушая этот приятный момент. Глаза Макса снова распахиваются, когда они вдвоем поворачиваются в мою сторону, обнаруживая меня в комнате.

Они оба улыбаются.

— Папа.

Макс протягивает руку хватая воздух, как будто он пытается дотянуться до меня.

— Привет, Баг. — я вхожу в комнату и присоединяюсь к ним, присаживаясь на корточки рядом с диваном. — Что ты тут читаешь?

Он указывает на иллюстрированную детскую книжку в руке Миллер, издавая какой-то звук, начинающийся со звука “Б”. Его версия высказывания о книге.

— Да, ты прав. Это книга.

Я стараюсь произносить слова по слогам, чтобы он мог услышать их все, когда мой взгляд перемещается на Миллер, и я нахожу ее такой же сонной и довольной, как и моего сына. — Разве вы двое не выглядите такими уютными?

Я убираю волосы Макса с его глаз, затем делаю то же самое с ней, потому что мне сейчас наплевать на ее правила. Она здесь совсем ненадолго, поэтому в этот момент я собираюсь относиться к ней так, как хочу относиться к ней — как если бы она была моей.

— Все в порядке?

Я снимаю кепку, роняя ее на пол, потому что поля мешают мне разглядеть их.

Миллер кивает с сонной улыбкой, прежде чем ее взгляд устремляется прямо на бейсболку, где она лежит вверх тормашками. — Что это?

Мое внимание следует за ее взглядом, и я нахожу маленькую фотографию, засунутую за внутреннюю ленту. Я вытаскиваю ее, чтобы показать ей, края стерлись от того, что я прикасался к нему во время каждой игры.