– Зи, мы в одной игре от возможной победы. Что, черт возьми, ты имеешь в виду, говоря, что тебя завтра не будет на тренировке?

Я выбрасываю использованную майку в корзину в центре раздевалки и оставляю коньки в кабинке для заточки.

– У меня есть кое-что более важное, что мне нужно сделать. – Я наконец встречаюсь взглядом со своим лучшим другом. Он потрясенно смотрит на меня. – Поверь мне. Это подготовит меня к игре лучше, чем любая тренировка.

Дорога из Чикаго в мой родной город занимает чуть больше двух часов. Последние шесть лет я жил всего в двух часах езды отсюда, но за все это время ездил туда всего дважды. Один раз это было на день рождения Линдси, а другой – когда отец повредил на работе спину и попал в больницу.

Два часа езды с таким же успехом могли быть сотней. Не имело значения, находился ли я просто дальше по улице или на другом конце страны. Я был слишком зол, чтобы сюда возвращаться. Слишком зол, чтобы видеть его.

Этот неуместный гнев удерживал меня от отношений с отцом целых двенадцать лет, но, впустив в свою жизнь Стиви, я открыл ту часть себя, которую слишком долго держал закрытой. Я снова жажду любви в своей жизни. Как бы страшно ни было осознавать, что именно это она мне и предлагала, в глубине души я знаю, что это правда. Стиви любит меня – любила меня, – а я так боялся позволить кому-то любить меня, что оттолкнул ее. Так же, как оттолкнул и отца.

Сначала я подъехал к дому, но его грузовика на подъездной дорожке не было. Мне не потребовалось много времени, чтобы объехать свой крошечный родной городок, пока я не нашел его машину припаркованной на стоянке единственного в городе спортивного бара. Папа не пьет, но он большой любитель погонять бильярдные шары, так что я не слишком удивлен, обнаружив его здесь после работы.

В последний раз, когда я разговаривал с отцом, Стиви была со мной, и я хотел бы, чтобы она снова была рядом. Недели без нее показали, насколько глубоко она вошла в каждую часть моей жизни. С ней все было лучше, проще, насыщеннее, но тогда я этого не замечал, потому что она так безупречно вписалась в мою жизнь. Наверное, я всегда нуждался в ней, чтобы заполнить пробелы, но не замечал, что они пусты, пока она не исчезла.

Заперев машину, я направляюсь внутрь. Входя, я даже не пытаюсь спрятаться или пригнуть голову. Этот город маленький. Я добился успеха в НХЛ. Все знают, кто я, но это не похоже на те фанфары, что я получаю в Чикаго. Здесь мной просто гордятся.

Когда я вхожу, маленький захудалый бар затихает, но в нем и так было не особенно шумно. Внутри меньше двадцати посетителей, и почти все они смотрят на меня. Я выделяюсь везде, куда бы ни пришел, но здесь, в родном городке, мои брюки от Тома Форда, свитер от Баленсиага и «лабутены» – это как мигающая неоновая вывеска.