– Ты ни черта не понимаешь в мужчинах! Ни черта! – Он почти выплевывал слова. – Ты не только не способна удовлетворить мужчину. Ты еще и дура – считаешь, что настоящий мужик согласится принимать от тебя подачки и терпеть, когда ты гладишь его по головке?

– Тебе следовало оставаться сильным. Хотя бы ради детей, – сказала она.

– Убирайся отсюда, Конни.

– Они любили тебя до последнего дня, очень любили. Сейчас у каждого из них – своя жизнь, но ты все равно остаешься для них отцом. Я знаю, тебе всегда было наплевать на своего отца, но большинству людей это не свойственно.

– Ты ненавидишь меня, правда? И будешь торжествовать, когда я окажусь в кутузке.

– Нет, тем более что тебя вряд ли посадят надолго. А может, и вообще не посадят – ты всегда умел выкручиваться, – ответила Конни и вышла из кабинета.

На соседней двери была привинчена медная табличка с именем Шивон Кейси. Полицейские и в этом кабинете производили изъятие документов и компьютерных файлов. У Шивон, видимо, не было родственников и друзей, которые могли бы поддержать ее в трудную минуту. Вместо них в кабинете сидели банкиры, инспекторы Управления по борьбе с мошенничеством и адвокаты.

Твердым шагом Конни вышла на улицу, нажала на кнопку дистанционного открывания дверей, села в машину и поехала в свою квартирку в доме у моря.

Лэдди

Лэдди

Когда Синьора награждала кого-то из своих учеников итальянским именем, главным для нее было даже не то, чтобы оно являлось аналогом английского, которое носил этот человек. Но начинаться они – настоящее и вымышленное – обязательно должны были на одну и ту же букву. Вот, к примеру, женщина, которую звали Герти. Вообще-то, на итальянский лад ее нужно было бы называть Маргарет или Маргаретта. Но она просто не воспринимала эти имена, поэтому Синьора назвала ее Глория. Женщине имя понравилось до такой степени, что она решила оставить его себе навсегда – и в повседневной жизни.

Немолодой крупный мужчина сказал, что его зовут Лэдди. Синьора задумалась. Бессмысленно искать итальянский аналог этому имени – его просто не существует. Значит, надо дать ему любое другое – главное, чтобы оно ему понравилось.

– Лоренцо, – решительно сказала она.

Лэдди новое имя пришлось по душе.

– А что, – с доверчивостью ребенка спросил он, – так называют себя итальянцы, которых зовут Лэдди?

– Вот именно, Лоренцо. – Синьора специально повторила имя, чтобы мужчина запомнил его.

– Лоренцо… Ну надо же! – с довольным видом покрутил он головой. – Лоренцо… Лоренцо… Mi chiamo Lorenzo.

Когда в тридцатые годы крестили маленького Лэдди, у алтаря ему дали имя Джон Мэтью Джозеф Бирн. Он был пятым ребенком – первый мальчик, родившийся после четырех девочек. Это означало, что за будущее фермы можно не беспокоиться. В семье будет мужчина, который сможет управляться с нею. Однако судьба не всегда складывается так, как хотелось бы.