Ручка все еще была у нее. Клэр никому ее не одалживала, всегда аккуратно надевала колпачок, цепляла ручку к блокноту, а затем перехватывала блокнот резинкой. У Клэр было мало вещей, поэтому она их ценила. Она подумала о Джерри. Она бы никогда не смогла написать ему так, как написала Анджеле, но почему-то ей захотелось поговорить с ним. Было бы здорово, если бы он снова приехал в Дублин. Они бы прошлись вдоль канала, и, может быть, она бы покрасовалась с ним перед девочками. Клэр вздохнула. Она бы не смогла окончить университет, витая в облаках и тратя время на пустые мечты.

Тем не менее она купила открытку с изображением О’Коннелл-стрит и отправила Джерри. Веселую открытку, в которой написала, что будет рада повидаться с ним, если он когда-нибудь окажется в Дублине проездом.

Открытка осталась без ответа.

Клэр ощутила досаду.

Слава богу, она не была влюблена в Джерри.

Отношение к интернам было неоднозначным. Дэвид обнаружил это очень рано. Кто-то считал его настоящим врачом, светилом науки; другие думали, что перед ними школьник, нацепивший белый халат и не способный правильно ответить, который час. Нагрузка была чудовищной! Растерянные молодые интерны, сплоченные, как узники лагеря для военнопленных, ежедневно сталкивались с пугающим и неведомым в условиях хронического недостатка сна. Они жаловались друг другу, что выспаться им уже не судьба, что обмен веществ не восстановится после вечных перекусов на бегу и необходимости глотать пищу с неимоверной скоростью. И наконец, самой насущной и злободневной проблемой было полное отсутствие личной жизни.

Джеймс Нолан, красивый, хорошо одетый молодой барристер, с небрежно перекинутой через плечо черной сумкой, в которой лежали парик и мантия, говорил, что отчаялся снова увидеть друга.

Дэвида срочно вызвали к телефону, и он выскочил из смотровой как ошпаренный.

– Говорит доктор Пауэр.

– Доктор Пауэр, это мистер Нолан, барристер. Я бы хотел пригласить вас на обед. С долгими и обильными возлияниями. Я получил чек на семь гиней.

– Обед? – недоверчиво переспросил Дэвид.

– Вы наверняка слышали о чем-то подобном. В середине дня люди обедают. Едят и пьют вино. Сидят за столиками.

– Черт возьми, хватит, только не сейчас, – сказал Дэвид.

– Ладно, ты сможешь прийти? Сегодня прекрасный осенний день, сделай шаг мне навстречу, и я тоже сделаю ответный шаг.

Дэвида захлестнула волна нетерпения. Почему Джеймс такой бесчувственный? Он понятия не имеет, на что похожа жизнь Дэвида. Он не спал всю ночь, но это никак не влияло на распорядок рабочего дня. Обход палаты прошел как обычно. Анализы крови для одного пациента, капельница – для другого, направление на рентген – для третьего. Старшая медсестра – крайне зловредная дама – не предоставляла информации о больных, доверяя ее только врачам-специалистам[16]. В результате врачи-стажеры выглядели круглыми дураками.