Он сквозь зубы промурлыкал эту песенку. Отрешенно. Покоряясь судьбе. Никто не скажет, что легко было оставить позади убогий доходный дом в квартале Барракас, африканский берег, вдоль которого валялись иссушенные солнцем трупы и даже гиенам было не до смеха. Есть на свете такие люди — и он один из них, — кому на роду написана дорога в один конец. Путешествие неведомо куда — и без обратного билета. Дойдя до этого места в размышлениях, Макс допил кофе и поднялся, вновь обретая давний профессиональный кураж, который подпитывается сам собой.
…Сколько-то лет назад портье в венецианском отеле «Даниэли», сорок лет видевший, как перед его стойкой останавливаются, прося ключ от номера, самые богатые люди в мире, сказал ему как-то, пряча в карман королевские чаевые: «Единственное настоящее искушение, сеньор Коста, — это женщина. Вам не кажется? Обо всем прочем можно поторговаться».
И неторопливо вышел из кафе — руки в карманы, очередная сигарета в зубах — и по влажной мостовой, отражавшей сероватый утренний свет, направился к остановке трамвая. Приятно быть счастливым, подумалось ему. И осознавать это. На проспекте Салейя пахло уже не увядшими цветами, а мокрой брусчаткой и молоденькими деревцами в обильных каплях рассветной росы.
Сидя под ангелочками и голубым небосводом, которыми расписан потолок в этом зале отеля «Виттория», Макс по настенному табло, где демонстрируют сделанные ходы, следит за тем, как разворачивается партия. С того мгновенья, как в последний раз щелкнули шахматные часы, обозначая тринадцатый ход Хорхе Келлера, воцарилась мертвая тишина. Мягкий свет направлен так, что на эстраде видны только стол и два стула, табло, доска и два игрока, а все прочее тонет в полумраке. Вечереет, и видные в большие окна ветви деревьев вдоль шоссе, спускающегося к порту, тронуты красноватым отблеском.
Макс даже не пытается постичь, что происходит у него перед глазами. От Мечи Инсунсы он знает, что Келлер, играющий черными, должен определенным образом пойти пешкой и слоном, предваряя более рискованные и сложные комбинации. И вот тогда по ответным ходам Соколова станет ясно, ждал ли он такого развития, как и то, что такую информацию могла предоставить ему только Ирина. Приняв жертву черной пешки, русский покажет, что предвидел опасную атаку слона на белого коня — того, по мнению Макса, что стоит слева в строю белых фигур, — и в этом случае наилучшим способом нейтрализовать угрозу будет ход белой пешки на две клетки.
— Эти две клетки выдадут Ирину, — подвела итог Меча, когда они встретились в холле перед началом игры. — Всякий другой ход укажет на Карапетяна.