Разумеется, у принца Якуба была запасная лошадь, и ему не нужно было беспокоиться о своем багаже, который перевозили в королевской повозке. Время от времени первенец короля пытался продемонстрировать свою важность, но ни Адам, ни Йоханна не обращали на его потуги особого внимания.

– Его величество приказал обращаться с королевским высочеством как с новобранцем. Поэтому королевское высочество должен понимать: приказ, который мог бы не выполнить принц Якуб, является обязательным для новобранца Якуба, – решительно произнес Адам, когда принц пожаловался на то, что после целого дня езды вынужден еще и практиковаться с Йоханной.

– Я хочу к отцу! – запротестовал Якуб.

– Королевское высочество сможет пойти к отцу раньше, если скрестит сабли с паном Яном и тот будет доволен его успехами, – добавил Адам с нарочито серьезным выражением лица, хотя ему очень хотелось посмеяться над кислым видом принца.

Затем Османьский бесстрастно посмотрел на Йоханну, доставшую из ножен свою саблю и велевшую Якубу сделать то же самое. Со стороны это выглядело так, будто Адам хочет посмотреть, чему успел научиться принц. Но Османьский поймал себя на том, что следит в основном за Йоханной. Ее плавные движения и мастерство, с которым она владела саблей, были достойны восхищения. Несмотря на все свои усилия, рядом с ней принц выглядел неуклюжим. Тем не менее Адам был уверен, что со временем Якуб станет хорошим воином. Ему просто нужен был толковый учитель, а надушенный француз, по мнению Османьского, таковым не являлся.

– Королю следовало бы почаще настаивать на своем в беседах с женой, – пробормотал он и обрадовался, что никто этого не услышал: не стоило навлекать на себя гнев Марии Казимиры.

И все же Адам предпочел бы, чтобы королева была полькой или хотя бы принцессой из какого-нибудь незначительного немецкого княжеского рода. К огорчению многих, Мария Казимира чаще поддерживала Францию, нежели свое второе отечество, и действовала так, словно выполняла приказы Людовика Четырнадцатого.

Пока Адам предавался размышлениям, Йоханна объявила, что урок закончен, и отпустила принца. Якуб тут же сел на коня и в сопровождении нескольких телохранителей поскакал в замок, где собирался переночевать его отец.

– Ты хороший учитель, – похвалил Османьский Йоханну.

Она удивленно подняла брови:

– Это не более чем игра.

Адам улыбнулся и похлопал ее по плечу:

– Даже если и так, это пойдет принцу на пользу. Его уверенность в себе растет. Он учится тому, что значит быть поляком, а не изнеженным французом, которого воспитывала мать. Однако завтра вам с его высочеством потренироваться не удастся.