– Привет! – помахала ему рукой Зои.

Ветер растрепал волосы Зои, когда она вернулась к своей машине, где так и оставила Хари. Ее сердце отчаянно билось. Джез снова посмотрел на дом. Это было черт знает что! Не совсем то, как могло показаться издали, но тем не менее… Джез уже решил, что сделает кучу своих снимков на фоне этого чудища. Круто! Пока он смотрел на дом, в окне нижнего этажа появились два детских личика, со странным выражением уставившихся на него. Джез посмотрел на них. Он понятия не имел, кто эти шикарные детишки.

Зои наклонилась над Хари, который изо всех сил старался вырваться из детского сиденья в машине.

– Папа приехал! – сказала она.

Хари восторженно завертелся. Что ж, дело того стоило, сказала себе Зои. Хари счастлив. Все вообще того стоило.

И, стараясь хранить нейтральное выражение, она наконец отстегнула ремень, и ее малыш выскочил наружу.

Все наблюдали – и Рэмзи тоже, из окна библиотеки, он же слышал, как подъехала машина, – как маленькая фигурка Хари промчалась по гравию двора, а Джез присел на корточки и широко раскинул руки.

Рэмзи заметил, как Зои обхватила себя руками, словно пытаясь спрятаться, она явно не хотела, чтобы ее чувства вырвались наружу. В огромном дворе, на широкой подъездной дороге, вокруг которой росла трава, Зои выглядела такой маленькой, такой ранимой… ничего этого Рэмзи прежде не замечал.

– Харрри!

Джез подхватил малыша и закружил его, а мальчик восторженно откинул назад голову.

– Рад тебя видеть, приятель!

«Ты ему не приятель», – в миллионный раз подумала Зои, но промолчала.

Она направилась к ним. Хари изворачивался в руках Джеза, и Зои поняла: ему хочется, чтобы Патрик вышел и познакомился с его отцом. Она повернулась и кивнула детям. Патрик тут же выскочил из дома, и следом за ним Шеклтон, Мэри не потрудилась выйти.

Зои наконец подошла к Джезу.

– Привет, Джез, – сказала она.

Рэмзи вдруг заметил, что с напряжением ждет, обнимутся ли они, потом удивился тому, что вообще думает об этом. Они не обнялись. Потом он отвернулся, чувствуя, что подсматривает, что делает что-то неправильное, и снова гадая, какое ему дело до всего этого и почему ум заводит его туда, где ему просто нечего делать.

Глава 20