На этот раз я посмотрел ей в глаза.

– Ты мне доверяешь?

Она кивнула и опустила ладони на плечи Энни, словно собираясь удерживать ее на месте, что бы я ни делал. На мгновение я задумался. При любой попытке вскрыть грудь в организм Энни наверняка попадет инфекция – с непредсказуемыми последствиями, но не мог же я бросить ее умирать? Приходилось уповать на то, что лошадиные дозы антибиотиков, которыми мы пичкали Энни на протяжении нескольких недель, смогут справиться с новыми опасностями или по крайней мере затормозят развитие болезни до тех пор, пока мы не перевезем ее в более подходящую обстановку.

– О’кей. – Я спустил с плеч Энни бретельки купальника, сдвинул лифчик вниз и провел пальцами вдоль грудины. Найдя нужную точку, я с силой вонзил шпиговальную иглу между ребрами. Как только ее острый конец проткнул околосердечную сумку, меня обдало брызгами крови, но я не обратил на это внимания. Главное, мне удалось удалить из перикарда излишек жидкости, так что теперь больное сердце Энни ничто не сдавливало.

Стараясь говорить как можно спокойнее, я показал Синди на инструментальный шкаф.

– Второй ящик сверху. Достань пассатижи с синими ручками.

Синди бросилась к шкафу, выдернула ящик и, порывшись там, нашла среди десятка клещей, утконосов и круглогубцев угловые кусачки для проволоки. Я тем временем повернул Энни на бок и разрезал кожу вдоль ребра.

И в эту минуту Чарли, пробившись сквозь плавающий мусор, выбрался на наш берег. У него было рассечено лицо, на голове под волосами тоже, по-видимому, была глубокая рана, левая рука безжизненно повисла.

– Чем помочь, Портняжка? – проговорил он негромко.

Судя по количеству поваленных деревьев, мне вряд ли удалось бы выехать к дороге даже на «Субурбане», поэтому я сказал только:

– Нам нужно как-то выбраться отсюда.

И тут, словно в ответ на мою мольбу, издалека донеслось высокое пение мотора. Какой-то гидроцикл несся через озеро, и он приближался!

– Спустись к берегу и маши руками как сумасшедший, – велел я. – Кто бы это ни был, он должен нам помочь. Хорошо бы это был Термит, – добавил я.

Чарли двинулся в обратном направлении, а я повернулся к девочке, мельком взглянув на Синди, на лице которой отразился страх. Энни снова начала дышать, и это было хорошо, но останавливаться было нельзя. У меня оставалась минута с небольшим, чтобы зашить образовавшийся в ее сердце разрыв, пока оно было еще способно перекачивать кровь.

Я показал Синди на флакон бетадина.

– Лей мне на руки.

Тем временем шум мотора приблизился почти вплотную, двигатель затарахтел на холостых, потом взревел, и звук начал стремительно удаляться. Через десять секунд он стих вдали, и я машинально прикинул скорость, с какой двигался гидроцикл. Похоже, это и в самом деле был Термит – только он был способен носиться по озеру, где плавали острые обломки досок и бревна с торчащими из них гвоздями со скоростью около девяноста миль в час.