– Надо было сделать это, как только первый раз застал вас вместе, чтобы ты не прыгала перед ним с голой грудью. – Он практически признается в том, что я права, переиначив слова.

– Какой ты душный!

– Что?

– Ничего! – Я пихаю Андрея в плечо, потому что все слова настолько абсурдны, что уже смешны.

– Я не душный! – восклицает он.

– Именно такой.

– И я не ревнивец. Я никогда никого не ревновал.

– Ага, ты сам сознался.

– Раньше не ревновал. По крайней мере.

– Это должно мне льстить?

– Я серьезно.

Андрей кажется таким напряженным и одновременно смущенным разговором, поэтому я согласно киваю.

– Я тебя услышала, – пытаюсь сдержанно поцеловать его в упрямые губы, но Андрей уворачивается, а меня это только сильнее распаляет.

– Аня. – От этих трех букв в груди все ноет, потому что звучат они очень чувственно.

– Что?

– Будь осторожна и…

Я целую его снова, потому что иначе Аполлонова не остановить. Он наконец замолкает. Правда, секунд на двадцать, пока борется с моим настойчивым языком.

– А твой дружок и правда хорошо справляется, – все-таки отстранившись, признает он. С таким видом, будто его заставили съесть ведро прокисшей капусты, но признает.

– Кстати о нем. Мне нужно поговорить с Ником, – уже не так уверенно бормочу я, потому что знаю, как это будет сложно. И только представляю, желание целоваться пропадает. Андрей реагирует, резко изменившись в лице.

– Зачем?