– В документальных фильмах выжившие жертвы часто рассказывают о том, как спокоен был убийца перед нападением. Вот от тебя сейчас исходит нечто похожее.

– Я живу под одной крышей с двумя женщинами, которых задевает даже неправильно подобранная интонация вопроса. Привык сдерживаться.

Увидев свой дом в конце улицы, я нервно ерзаю.

– Прозвучит нездорово, но мне бы стало легче, если бы ты накричал на меня. Потому что все, что ты пока делаешь, это избегаешь даже смотреть мне в глаза.

– Я не хочу кричать на тебя, Райли. Просто действительно не знаю, что сказать.

В доме тепло и тихо, в холле витает слабый запах маминых духов с табаком и ванилью. Сняв куртку Сойера, я иду наверх в ванную и включаю теплую воду, но как только подставляю разодранные ладони под струю, тут же шиплю от обжигающей боли и отдергиваю руки.

Взяв из тумбочки аптечку, возвращаюсь в комнату и сажусь на кровать. От каждого движения ранки саднит все сильнее, поэтому я пытаюсь открыть пластиковые клапаны контейнера с такой осторожностью, словно у меня накрашены ногти.

– Давай помогу.

Сойер без затруднений снимает крышку и поливает ватный шарик антисептиком. Присев на колени напротив меня, он обхватывает пальцами мое правое запястье и осторожно прикасается к ранкам. От сильного жжения я, стиснув зубы, резко втягиваю воздух. Сойер дует на мою ладонь, и становится немного легче.

– Ты не должен уезжать, это неправильно. У нас весь Ноттингем в свидетелях, что Каллум получил за дело.

– Но получил. Я ударил первым. В этом можно было бы разобраться, Райлс, но какой смысл, если три самые важные женщины в моей жизни всегда решают все за меня против моей воли?

Обработав правую ладонь, он берется за левую.

– Мама путем манипуляций добивается своего. Зоуи выбирает, куда мы пойдем, фильмы на вечер и даже еду. Ты скрываешь правду, которая касается непосредственно меня. Я каждый раз иду у вас на поводу, потому что не хочу обидеть и не могу смотреть, как вы плачете. И с моим мнением ни одна из вас не считается, потому что вы конечно же всегда знаете, как будет лучше для меня.

– Это неправда.

Сойер поднимает голову.

– Мама решила, что мне нельзя заниматься музыкой, потому что концерты в пабах могут закончиться тем, что я начну пить. Но алкоголизм – ее порок, а не мой. Зоуи во время готовки добавляет во всю еду тимьян и базилик, которые я терпеть не могу. А ты врешь мне в лицо о самых важных вещах, потому что думаешь, будто поступаешь правильно и защищаешь меня. У тебя была тысяча возможностей сказать мне правду, Райли.

Я прикрываю веки на пару секунд, потому что не могу выдержать его пристальный взгляд.