Сидевший сзади Роудс издал звук, похожий на хохоток.

– Ты же не хочешь, чтобы следующий час здесь воняло мочой?

Парнишка покосился на меня с обеспокоенным видом.

– Пожалуйста, Эйм! Пожалуйста! Если я тебе не безразлична – а я знаю, что это так, – сделай остановку на ближайшей заправке. Да просто на обочине! Я без проблем быстренько помочусь у дороги.

На этот раз Роудс не стал сдерживать смех и комментарий:

– Справлять нужду у дороги запрещено. Если проедет полицейский, он оштрафует тебя за нарушение общественного порядка, и я ничем не смогу тебе помочь.

Я застонала.

– Эйм, минут через пять-десять будет заправка. Дотерпишь до нее? – спросил Роудс, наклоняясь вперед.

Я напрягла мышцы, отметив, насколько там все болело после прошедшей ночи, и коротко кивнула ему, теснее сжав ноги.

Он положил руку мне на предплечье и погладил его большим пальцем. Я улыбнулась, но со стороны могло показаться, что ухмыльнулась: желание помочиться отражалось и на моем лице.

Сегодня был потрясающий день. Мы выехали в восемь утра, и до одиннадцати Эймос произнес всего пять слов, потому что выключился на заднем сиденье. Мы с Роудсом говорили о Колорадо, о том, чему он научился во время стажировки и что территории ближе к Монтроузу патрулирует другой егерь, или районный смотритель дикой природы, как он порой именовал свою должность, а в его ведении – юго-запад штата. Мы послушали музыку, но в основном он говорил, а я ловила каждое слово и особенно каждую лукавую улыбку, которую он мне посылал.

Я и без его слов знала, что он тоже думает о минувшей ночи, и надеялась, что он хочет как можно скорее все повторить. Я мечтала распластаться на его обнаженной груди, как сделала это вчера, когда все закончилось.

Тетушка Эйма была со мной так же мила, как во время Дня благодарения. Я вносила хаос в семейное торжество, без умолку болтала с Роудсом, чуть-чуть – с Эймом, который в основном общался с отцом и дядей Джонни, и усиленно помогала на кухне. В какой-то момент я выскочила на холод, чтобы поздравить с Рождеством тетю и дядю и переброситься парой слов с двоюродными братьями.

Сразу после четырех часов мы поехали обратно, потому что завтра у Роудса был рабочий день. Он спросил, можно ли Эймосу сесть за руль, и я была целиком за – по крайней мере, до тех пор, пока он не начал упрямиться насчет остановок. Дороги были расчищены, температура поднялась до идеальных семи градусов, наледь растаяла, так что с Эймом за рулем нашей безопасности ничто не угрожало. Роудс лишь слегка побурчал, когда я дважды попросила остановиться по пути туда.