– Я давно хотел попробовать это с тобой.

– Ты фантазируешь обо мне в ду́ше?

– Если бы только в душе.

Она хихикает. Я тянусь к ее бедрам и сжимаю их поверх джинсов, когда наши губы снова встречаются. Боже правый. Она так хорошо целуется, что я мог бы заниматься этим часами. Я полностью сосредоточен на поцелуе, на Майе, и забываю обо всем на свете.

– Лиам, – шепчет она, и я чувствую ее улыбку.

– Ммм, – отвечаю я.

– Мы целовались всего два раза.

Я не сразу понимаю, о чем она. Майя по-прежнему сидит у меня на коленях и, похоже, чувствует, что макси-Лиам так и рвется в бой.

– Я тут ни при чем. Я романтик. А вот он протестует, что остается без внимания.

– Без внимания? – весело переспрашивает она.

– Ты оставляешь меня неудовлетворенным каждый раз, когда мы целуемся, Майя. Чего ты хотела?

– За вчерашнее вини Эвана, а не меня.

– А до этого?

– Себя. За то, что не понимаешь намеков.

– А тогда в машине?

– Хорошо, ты прав. – Она смотрит вниз и смеется. – Требуем справедливости для Лиама. Понимаю.

Обожаю эту девушку. И мне нравится слышать ее смех. Она… настоящая. Мне не понаслышке знаком мир славы и лицемерия, где каждый старается понравиться, а на деле только и ждет возможности воткнуть нож тебе в спину. Но Майя не лжет, не преувеличивает и не говорит пустых комплиментов. Вот почему каждое ее слово имеет такой вес.

Это одна из тех вещей, которые я в ней больше всего люблю. Я уже собираюсь сказать ей об этом, но тут из комнаты выходит Эван – как раз вовремя, чтобы помешать мне совершить промах века.

Майя быстро перекидывает ноги на одну сторону, но не спрыгивает с моих колен. Воспользовавшись положением, я просовываю руку под рубашку и глажу ее по спине. На моих губах играет улыбка, когда я чувствую, как напрягаются ее мышцы. Я смотрю на нее, пока в комнату не входит Эван.