– Действие, – ответила я.

Кейт посмотрела в телефон.

– Слабо провести десять минут запертой в кладовке с любым выбранным наугад человеком из этой группы?

Я больше не могла пить, и, честно говоря, мысль о тихой и темной кладовке прозвучала очень заманчиво.

– Не слабо.

Я, затаив дыхание, смотрела, как Кейт встряхивает телефон, и молилась, чтобы выпал не Эй Джей.

У Кейт внезапно вытянулось лицо.

– Майк.

Все разом замолчали – прикидывали, что со мной будет, если я проведу целых десять минут в темной комнате с парнем Кейт. Майк бросил на меня смущенный взгляд.

– Ты серьезно? – спросил он Кейт таким тоном, что мне захотелось немедленно изобрести расщепляющий аппарат. Я превратила бы себя в поток атомов и рассеялась в атмосфере. Никто еще не стеснялся оставаться в тесном помещении наедине с молекулами воздуха.

– Ты можешь попробовать еще раз? – спросил Майк.

– Это действие, – сказал Арун. – Нельзя поменять задание только потому, что оно тебе не нравится.

Кейт уставилась на меня, молча требуя, чтобы я отказалась от действия и выбрала стопку, но мой организм больше не мог выносить алкоголь. Веранда и так уже перестала подчиняться закону притяжения. Я посмотрела на Майка.

– Хорошо, – со вздохом произнес он. – Значит, кладовка.

– Ух ты, – прошептала я, входя. – И это называется кладовкой? Если бы она не была набита лапшой и чипсами, ее можно было бы сдавать как жилую комнату.

Майк рассмеялся, и мне, на удивление, стало так хорошо. Почему я обрадовалась, что рассмешила его? Ведь он не ПостоянствоОбъекта; сегодня это прояснилось окончательно. Майк – еще один богатый, популярный парень, и его подружка пригласила меня на вечеринку, чтобы унизить при всех.

Майк рылся на полке.

– Что ты ищешь?

Он подошел с картонной коробкой, на которой черным маркером было написано: «Пластиковая посуда».

– Мы же должны заниматься здесь чем-то незаконным, – сказал он. – Так порадуем народ.