– Почти вошел, малышка. Ты сможешь его принять, – он говорил одновременно повелительно и умоляюще, толкаясь, наполняя меня и растягивая до предела. – Какая ты хорошая девочка, – хвалил он меня охрипшим от похоти голосом, крепко стискивая мои нежные бедра пальцами, чтобы удержать на месте.

Сначала я ощутила непродолжительный укол боли, но вскоре она сменилась ощущением жидкого, растекавшегося по телу экстаза. Я застонала, мое тело инстинктивно отозвалось на его умелые прикосновения.

Линкольн стал входить в меня агрессивнее, вводя член так яростно, как будто отчаянно хотел, чтобы я почувствовала, где он проведет следующую неделю.

А мне все это нравилось. Нравилось, как его стоны разносились по комнате, когда он наполнял мое набухшее лоно. Меня одолевали самые разные ощущения, все тело пронизывало едва выносимое, всепоглощающее удовольствие. Своими сильными толчками он почти доставал до шейки матки, приближая меня к краю.

Оказавшись глубоко во мне, он остановился и громко выдохнул:

– Че-е-ерт.

Мышцы внутри меня сократились, и я сжалась вокруг его толстого члена. Меня захлестнул обжигающий прилив удовольствия, в груди бешено заколотилось сердце, а дыхание стало прерывистым.

Он застонал.

– Черт, да. Души мой член. Какая ты идеальная.

– Линкольн, я хочу… – захныкала я, прижимаясь к нему бедрами.

– Чего ты хочешь, милая? Чтобы я тебя трахнул? Позаботился об этой красивой киске? – рычал он.

– Да! Да, пожалуйста, – взмолилась я.

Линкольн крепко поцеловал меня, вышел из меня и снова вошел. Внезапно он остановился, уставился на меня сверху вниз, и в его диких глазах читалась… решительность.

– Что ж, сначала мне кое-что от тебя потребуется, малышка, – пробормотал он, до боли медленно вынимая свой блестящий, покрытый моими соками член.

– Что угодно, – выдохнула я.

Линкольн сжал мои бедра, чтобы я не могла сдвинуться ни на дюйм, и у меня тут же возникло ощущение дежавю – он так уже делал. Тогда он не получил того, чего добивался. Но я не сомневалась – сейчас он это получит.

– Да, я вижу это по твоему лицу. Ты знаешь, что мне нужно. Что я должен получить. Чего я отчаянно хочу. Просто скажи это, милая, – умолял он, погружаясь в меня невероятно медленно, и я едва сдержала рвавшийся крик. Линкольн стиснул зубы. Его мышцы напряглись, он старался себя контролировать. Себя он мучил так же сильно, как и меня.

Я тоже этого хотела. Больше не могла этого отрицать, и, честно говоря, устала бороться. Я наконец была готова дать ему то, о чем он просил.

– Скажи это. Произнеси это вслух, – рычал Линкольн, пока моя киска вбирала в себя всю его длину.