Я взял свой телефон и отправил ему документ, который мой бухгалтер составил после того, как этим утром я купил последние необходимые для исполнения плана акции.

– Можешь проверить свою электронную почту, – ухмыльнулся я.

Через мгновение на его телефон пришло уведомление о новом сообщении. Я абсолютно спокойно следил за тем, как лицо отца исказило сначала замешательство, затем осознание, а следом наступила и паника.

– Что это? – потребовал ответа мой отец, размахивая телефоном в воздухе. Я впервые в жизни видел его таким несобранным. – Что ты наделал?

Я притворился, что просматриваю письмо на своем телефоне, и все это время с моего лица не сходила дерзкая ухмылка. Наконец, посчитав, что выдержал достаточную театральную паузу, я поднял на него глаза.

– Как видишь, теперь мне принадлежит пятьдесят один процент компании, и я могу делать, что захочу.

Отец устремил на меня убийственный взгляд, лицо его покраснело, а вены на лбу вздулись. Он сжал кулаки, и я видел, как напрягались мышцы его челюсти, пока он изо всех сил старался сохранить самообладание. К досаде моего отца, весь прошлый год он отправлял на заседания правления свое доверенное лицо, а я платил этому человеку, чтобы он в составляемых для отца отчетах опускал некоторые детали.

– Ты, мать твою, не в своем уме! – отец сплюнул, вскочил на ноги и стал расхаживать взад-вперед перед своим столом. – Ты понятия не имеешь, что делаешь. Ты все испортишь!

Я откинулся на подушку дивана и скрестил руки на груди.

– О, я и правда все испорчу, – сообщил я спокойно. – Я собираюсь распродать эту чертову компанию по частям, чтобы от нее ничего не осталось. Я собираюсь разрушить то, на что ты потратил всю свою жизнь.

– Ты рехнулся, если думаешь, что я это допущу!

Я представлял себе, как это будет приятно, и, честно говоря, этот момент может сравниться с ощущениями от победы в Кубке. Потрясение на его лице было восхитительным.

Я снова взял телефон.

– Ты не очень-то скрывал свои гадкие дела, отец. Давным-давно я начал собирать видео, на всякий случай.

– О чем ты говоришь? – зарычал отец, и его лицо приобрело бледный, трупный оттенок.

Он точно знал, о чем я говорю.

Я нажал кнопку на телефоне и отправил ему одно из сохраненных видео. Он нажал воспроизведение и всего через несколько секунд рухнул в свое кресло, олицетворяя собой само определение поражения.

– У меня есть видео, на которых ты подкупаешь чиновников, домогаешься проституток, употребляешь наркотики… Ты был очень, очень непослушным. И это далеко не все.