Я в панике почистила зубы и потащилась из ванной. Попутно натягивая на себя какую-то одежду, я пыталась понять, что, черт возьми, произошло прошлой ночью. Натянув спортивные штаны, я направилась на кухню. Дразнящий аромат еды и звуки Paper Rings Тейлор Свифт заполнили воздух, создав причудливый контраст с пульсирующей головной болью, которая, кажется, решила поселиться в моем черепе.

Песня казалась странно пророческой, но нет, я не поведусь.

Ари пританцовывал, готовя что-то на плите. На нем был фартук, на котором жирными буквами было написано «Я люблю женский лобок». Мои затуманенные глаза расширились от недоверия при виде этой сцены. У него точно не было похмелья.

Он услышал, как я приближаюсь, и лицо озарилось подозрительно озорной улыбкой.

– Вот и ты, солнышко. Как раз собирался разбудить тебя к завтраку.

Должно быть, Ари увидел, как мое лицо позеленело при упоминании о еде, потому что схватил стоявший на стойке стакан, до краев наполненный каким-то коричневым жидким отваром, и с торжествующим видом подвинул его в мою сторону.

Взгляд метнулся к напитку. Я не была уверена, являлось ли это моим спасением или последним гвоздем в крышку гроба с похмелья.

– Вот, возьми, – произнес он голосом, который был слишком жизнерадостным для нынешнего положения дел. – Проверенное средство от похмелья Линкольна и Ари.

Терять было нечего, поэтому я поднесла стакан к губам…

– Выпей, женушка.

Я застыла на месте с чашкой у губ. Что он только что сказал? Просто ведет себя как Ари… верно?

На лице Ари играла широкая улыбка, в то время как он смотрел на меня.

– Женушка, ха-ха, – пробормотала я, опрокидывая в горло отвратительный напиток. Я выпила его залпом, и он показалось мне на вкус, как бензин – по крайней мере, именно так мне представлялся вкус бензина.

– Что смешного? Не нравится кольцо? – невинно спросил он. – Ты права, следовало найти побольше.

На этот раз я поперхнулась напитком, стакан выскользнул из рук и разбился об пол. Стекло и коричневая жидкость разлетелись в разные стороны. Я смотрела на Ари широко раскрытыми глазами, не веря в происходящее.

– О чем, черт, ты говоришь, Ари? – взвизгнула я, от этого звука было больно даже собственным ушам.

Он накрыл тарелку с вафлями, стоящую перед ним, руками.

– Не выражайся, Блэйк. Ты обидишь вафли!

– Ари, скажи, о чем ты говоришь, прямо сейчас!

Он поднял руки.