Странно, что меня так сильно волнует, что с ними может случиться.

Когда все это началось, мне было плевать, что в итоге случилось бы с братьями Ворониными, даже если бы кто-то посерьезнее решил их убрать. Тогда это означало бы, что они перестали бы меня донимать. И если бы это избавило их от меня, я бы не возражала.

Но теперь я ужасно беспокоюсь о них.

Они звучали так буднично, словно эта работенка – не бей лежачего. Мол, у них есть элемент неожиданности, Илья будет не готов к такому. Они хотели отправиться прямо к нему в отель, убрать его, и проблема решена.

Легко. Просто. Верно?

Но по мере того, как проходит время, в эти слова становится все труднее поверить.

Когда дверь наконец открывается, на улице уже почти темно. В коридоре раздаются тяжелые шаги, и Мэлис первым входит в гостиную, а за ним, слегка прихрамывая, Рэнсом. Достаточно одного взгляда на их лица, чтобы понять – что-то пошло не так.

– Что случилось? – вопрошаю я, переводя взгляд с одного на другого.

– Он улизнул, – выпаливает Мэлис, вытаскивая пистолет из-за пояса брюк и швыряя его на столик у дивана.

– Мэл отлично прицелился, – добавляет Рэнсом. – Это должно было сработать. Но ублюдок дернулся в последнюю гребаную секунду, и мы ввязались в перестрелку. Дело приняло опасный оборот, и нам пришлось убираться оттуда, пока он нас как следует не разглядел.

С этими словами он, все еще прихрамывая, делает шаг вперед, и я замечаю, что его джинсы пропитаны кровью.

– О боже. Рэнсом! – У меня отвисает челюсть, и я бросаюсь к нему. – Что с тобой?

Он качает головой, опускаясь на диван.

– Все в порядке. Пока убегали, поранился о забор.

– Но надо бы с этим разобраться, – говорит ему Мэлис. – Дай-ка я посмотрю.

Рэнсом закатывает глаза, но все же расстегивает молнию на брюках и приспускает их настолько, что становится видна неприятного вида рана сбоку на ноге, всего в нескольких дюймах от колена. Края рваные и темные от крови, и я втягиваю воздух, от этого зрелища у меня внутри все переворачивается.

Мэлис бросает на него быстрый взгляд, пытливо оценивает масштаб катастрофы. Затем уходит и через мгновение возвращается с аптечкой первой помощи и бутылкой виски. Он кладет все это на диван, потом присаживается на корточки перед Рэнсомом, трогает его рану. Рэнсом берет бутылку и делает большой глоток, морщась то ли от выпивки, то ли от того, что Мэлис делает с порезом.

– Нужно наложить пару швов, – говорит Мэлис. – Рана слишком глубокая.

Рэнсом морщится. Затем он тянется ко мне, обхватывает меня за талию одной рукой и тянет на диван рядом с собой. Его рука скользит под мою рубашку, проводя по коже живота, и я вздрагиваю от этого прикосновения, прежде чем пригвоздить его суровым взглядом.