– Что? – спрашивает он, глядя на меня широко раскрытыми невинными глазами, хотя это никого не обманывают даже на полсекунды. – Мне это нужно, чтобы облегчить боль. Разве секунду назад ты не беспокоилась обо мне?

Я закатываю глаза, но не протестую. Вместо этого обосновываюсь рядышком и позволяю ему прикоснуться ко мне, наблюдая за тем, как Мэлис пропитывает марлю и начинает стирать кровь с раны Рэнсома.

Он шипит от боли, и я смотрю вниз, на то, как под всей этой кровью обнажается глубокий порез. Я уже видела два трупа, и оба раза это было ужасно. Но в том, чтобы наблюдать за страданиями одного из братьев, есть нечто, заставляющее меня осознать, насколько опасна их жизнь.

Они не боги.

Их можно сломать.

Их можно убить.

Несмотря на то, что они вышли из схватки с Николаем и Карлом невредимыми, неизвестно, будет ли так всегда. Они хорошо работают в команде, быстро соображают и достаточно искусно владеют оружием, ведь как-то выживали до сих пор, но…

Видя, как страдает Рэнсом, я начинаю беспокоиться.

Странно осознавать, насколько сильно мне не все равно, но я не могу отрицать, что это так. Я волновалась перед тем, как они ушли убивать Илью, предчувствуя близость шанса провала этого мероприятия. И я оказалась права.

Конечно, в этом нет ничего ужасного, и порез, на который нужно наложить несколько швов, вероятно, для них в порядке вещей. Но все же. Возможно, в следующий раз, когда они направятся за Ильей, будет хуже. Возможно, они еще больше пострадают. Возможно…

Виктор заходит в комнату, и я подпрыгиваю, потому что была так занята своими мыслями, что даже не услышала его шагов на лестнице. Он смотрит на сцену в комнате, и ему даже не нужно спрашивать. Если бы им удалось убрать Илью, атмосфера была бы совсем другой.

– Вы его не достали.

– Нет, – соглашается Рэнсом, качая головой. – Он сбежал, но и мы тоже. И он до сих пор не знает, кто мы такие.

Вик тихо чертыхается, но кивает.

– Это уже кое-что, полагаю. Могло быть намного хуже. Что у тебя с ногой?

Они рассказывают историю о том, как убегали от Ильи, держась впереди него настолько, что он не мог их разглядеть, и как Рэнсом порезался об ограждение. Все не так ужасно, как могло бы быть, но это не сильно меня успокаивает.

Мэлис заканчивает зашивать Рэнсома, собирает окровавленную марлю и запихивает ее в пакет, чтобы выбросить.

– Нам нужен новый план, – говорит он. – И быстро.

– Теперь, когда он напуган, то, скорее всего, сменит место дислокации, – отмечает Рэнсом. – Я бы не остался там, где в меня стреляли, даже если это хорошее место, чтобы спрятаться.