– Бель, ты не считаешь себя красивой?
Она опускает взгляд от моего лица к торсу, но, поморщившись, тут же отводит его, уставившись куда-то в сторону. Склонив голову, приближаюсь к ней, выжидая ответа.
– Я…
Если бы я не видел прямо сейчас, как она растеряна, то решил бы, что это напускная скромность. Или что она набивает себе цену. Или напрашивается на комплимент.
– Ты серьезно?
Изабель коротко кивает, поджав губы, все так же глядя куда-то мимо меня. Не понимаю ее. В голове не укладывается.
Взяв ее за локоть, ощущаю, как ее кожа покрылась мурашками. Осторожно потянув ее за собой в центр комнаты, я останавливаюсь напротив зеркала, висящего на дверце дряхлого шкафа, и ставлю Бель перед собой, обняв сзади за плечи.
– Ты красивая, Бель.
– Ты мне этого не говорил, – едва слышится ее голос. Но это не звучит как упрек.
Мои руки медленно двигаются вдоль ее хрупкого тела, огибая талию, заставляя ее дыхание сбиваться каждый раз, когда мои пальцы сжимают кожу под одеждой сильнее.
– Не знал, что это так необходимо. Думал, это очевидно.
– Не для меня.
– Прости. Ты настолько красивая, что мне захотелось нарисовать тебя.
Поймав ее взгляд в отражении, я крепче прижимаю ее спиной к себе, наплевав на ноющую боль в собственном теле. Зарываюсь носом ей в макушку. Обожаю ее запах. Обожаю, как мягкие волосы щекочут мою кожу. Обожаю слышать, как она неровно дышит от моих прикосновений.
– Когда это было?
Она вновь глядит на рисунок, который все еще держит в дрожащих руках.
– Той ночью, когда ты рассказала о сестре. Ты отрубилась у меня на плече, и я уложил тебя в кровать, а сам сел в то жуткое кресло. Пытался уснуть, но не мог отвести взгляд. Луна через люк в трейлере светила прямо на твое лицо, и я не смог успокоиться, пока не зарисовал это… правда, получилось не особо похоже, руки тряслись, я же был немного бухой тогда…
Ощущаю, как она сильнее прижимается ко мне, заставляя стиснуть зубы от боли, которую причиняют мне ее движения. Но, черт, пускай она хоть убивает меня, я не смогу сопротивляться, а лишь сильнее прижму к себе.
– Нейт… той ночью я ведь была вся заплаканная и опухшая…