– Ты всегда пьешь кофе без сахара. Печенье хорошо сочетается с несладким кофе, – объяснил мужчина.

– Я не люблю сладкое, – вежливо сказала я. – В этом нет необходимости.

– Это лунное печенье. Каран тоже не любит сладкое. Но после того как попробовал лунное печенье, начал часто приходить сюда и покупать его. Я думаю, тебе тоже стоит попробовать.

«Бери, быстро, – сказала другая Мерве, радуясь. – То, что ему нравится, не может быть невкусным».

Посмотрев некоторое время на бумажный пакет в его руке, я сказала:

– Хорошо, еще раз спасибо. Хорошего дня.

– Доброго дня, моя прекрасная девочка, – сказал мужчина.

Выйдя на улицу с кофе в руке и печеньем в бумажном пакете, я быстро пересекла улицу и села на высокий тротуар позади мечети. Отпила кофе и открыла пакет. Когда прекрасный аромат свежего печенья ударил в нос, мне стало интересно узнать его вкус.

Достав одно лунное печенье, откусила его, и оно тут же раскрошилось во рту, на мгновенье вкус показался странным. Оно было в меру сладким. Значит, Каран тоже ел его, да?

Сделав еще один большой глоток кофе, откусила еще кусочек печенья и почувствовала спокойствие. Я была очарована гармонией танца двух вкусов на моем языке. Возможно ли это? Это было действительно очень вкусно. Вкус Карана Чакила… Я приободрилась, быстро съела печенье и выпила кофе.

Через некоторое время я посмотрела на пустой бумажный пакет. Щеки покраснели. Я буквально уничтожила их все. Выпив последний глоток кофе, встала с того места, где сидела, и ушла, забирая с собой мусор. Я все еще была немного сонной, кофеин больше не приносил пользы, должно быть, мое тело выработало к нему иммунитет. Выбросив пустой стаканчик и пакет в мусорный контейнер на обочине, перешла улицу и зашла в один из переулков. Я не всегда пользовалась этим маршрутом, но сейчас хотелось немного удлинить путь. Прогулка могла бы помочь мне уснуть. Шаги замедлились, когда я заметила знакомую машину, припаркованную на обочине. Появилось ощущение, будто между пальцами моих ног были вшиты маленькие бритвенные лезвия, и каждый шаг, который я делала, доставлял боль. Два силуэта, видимые через лобовое окно машины, заставили меня полностью остановиться. Я знала эту машину и человека, сидящего за рулем.

Отец.

Я почувствовала, будто кончик ножа безжалостно вонзился в живот. Показалось, что лежащая передо мной брусчатка и была тем самым мостом, отделяющим ад от рая. Если бы я сделала еще хоть шаг, то упала бы в этот ад.

На переднем сиденье, на том месте, где должна была сидеть мама, расположилась чужая женщина. Отец улыбался ей. Он улыбался этой женщине более искренне, тепло и нежно, чем когда-либо прежде.