Я не могла видеть ее лица, потому что черные волнистые волосы закрывали его половину. Кто-то поставил передо мной зеркало, попросил подойти поближе и осмотреть себя, а когда кончик моего носа коснулся холодного стекла, оно взорвалось, и осколки полетели в меня.

Меня сбило с ног. Когда отец поднес свою большую руку к волосам женщины, сердце сжалось от напряжения, которого я не могла понять. Женщина приблизилась к нему, громко смеясь. Несмотря на то что двери машины были плотно закрыты, я могла слышать ее громкий смех. Как будто он был звуком разбившегося об мое лицо зеркала. Я сжала ладони в кулаки. Сердце каждого человека было размером с кулак, я засмеялась, спрятала свое в кулаке и вонзила в него ногти, как в надгробную плиту. Отец обнял женщину за шею, затем его взгляд медленно переместился к лобовому стеклу, и в этот момент наши похожие глаза нашли друг друга.

В отличие от боли, которая распространялась в моих глазах, единственное, что отражалось в его, было беспокойство.

Я стиснула зубы и сделала шаг назад, теперь не могла оторвать от отца глаз. Его губы шевелились, когда он медленно оттолкнул женщину. Покачав головой, я не знала, смеяться мне или плакать. Быстро развернулась и пошла прочь, услышала хлопок закрывшейся двери, но не оглянулась.

– Мерве! – крикнул отец вслед. Не глядя на него, я быстро пошла к другому концу улицы. Я знала, что он пойдет за мной. – Мерве, подожди!

Когда отец вдруг схватил меня под локоть и повернул к себе, и глаза, и выражение моего лица оставались равнодушными.

– Ты идешь домой? – спросил он невзначай.

Некоторое время я молча наблюдала за ним.

– Да.

– Поедем вместе, – сказал отец неожиданно. Дверь его машины открылась и снова закрылась. Я стиснула зубы, когда женщина, повернувшаяся к нам спиной, медленно отошла от автомобиля и направилась в другую сторону. – Ты поссорилась с тетей, мы можем обсудить это.

Притворялся отцом, который заботится о дочери? Меня тошнило.

– Я бы не села в эту машину даже под страхом смерти, после того как увидела другую женщину, сидящую на месте матери, – сказала я так, будто плюнула.

Забота в его карих глазах сменилась удивлением, губы приоткрылись, но я не дала ему ничего сказать.

– Я не жду от тебя каких-либо объяснений. – Я сильно потянула руку и освободила ее из хватки. – Ты держишь меня за руку только тогда, когда собираешься бить. И никогда не для того, чтобы сказать: «Поедем домой вместе».

– Ты не понимаешь, – сказал он тихо.

Я отступила на несколько шагов, откинула назад свои черные волосы и заправила их за ухо.