– Откуда у вас вообще наручники? Что у тебя, что у Гая… Вы вроде полицейскими не нанимались.

– Для жёсткого секса они могут пригодиться.

Поморщившись на секунду, я, однако, быстро нахожусь с колким ответом:

– Друг с другом?

Зайд фыркает.

– Хуй Гая меня не интересует. Это уже больше по твоей части. Небось ты даже во сне о нём думаешь.

Рассердившись до предела, я понимаю, что больше не хочу с ним говорить. Он как раз этим доволен, когда велит мне сидеть тихо и не высовываться, а сам вылезает из фургона, хлопая дверью так, что транспорт слегка покачивается.

Одна моя рука, конечно, свободна, но это мне ничего не даёт. Ключи от наручника остались у этого иранского говнюка, так что выбраться можно, разве что разломав каким-то образом руль. А это вряд ли выйдет сделать.

В поисках хоть чего-нибудь я тянусь к бардачку и раскрываю его. Крышка распахивается, и к моим ногам тут же падают какие-то бумаги. С интересом наклоняюсь и хватаю их. Ах, понятно. Это досье похищенных девушек. Проходясь взглядом по именам и краткому описанию их внешности, я задаюсь вопросом касательно того, почему они так безмолвно сидят в кузове. Может, их напичкали снотворным? Вполне вероятно.

Едва я дохожу до последней страницы, как напряжённо хмурюсь, заприметив одну любопытную деталь.

Знакомую фамилию.

Я гляжу на фотографию этой девушки. У неё светло-рыжие волосы, белая кожа с веснушками и глаза цвета бирюзы. Я незнакома с ней лично, но, кажется, видела её брата и родителей у себя дома однажды. Хотя, с другой стороны, неужели в Штатах они единственные носят эту фамилию? Они могут быть просто однофамильцами.

Пока я обо всём этом размышляю, Зайд уже возвращается. Он раскрывает дверь и просовывает руку, чтобы дотянуться до бардачка. Потом, конечно же, видит, что я держу в руках стопку бумаг.

– Блядь, ну какого хуя? – недовольно произносит он, а я не даю ему больше и слова вставить, делясь своими переживаниями:

– Я хочу, чтобы ты это увидел и сказал мне: в порядке ли всё?

Наверное, моё выражение лица убеждает Зайда прислушаться, и он безаговорочно принимает из моих рук заинтересовавший меня лист бумаги. Его тёмно-карие глаза проходятся по фотографии, потом по имени и фамилии.

– Какого… – Он затыкается на полуслове, затем поднимается и садится на своё место.

– Это то, о чём я подумала? – интересуюсь я, зная ответ.

– Таллия Гелдоф, – подтверждает своим тоном мои догадки Зайд. – Дочь друзей твоего папаши. Сестра Логана.

Того самого Логана, за которого мои родители однажды хотели выдать меня замуж в надежде защитить от Харкнессов. Потому что они могущественны и опасны, и Харкнессы с ними не связываются.