– С того, что мама не этого хотела.
– С того, что мама не этого хотела.
– Хотела она того или нет, она знала, что рано или поздно этот день настанет, – отвечает Гай, заметно успокоившись.
– Хотела она того или нет, она знала, что рано или поздно этот день настанет, – отвечает Гай, заметно успокоившись.
– Не-а. Ты можешь уйти прямо сейчас.
– Не-а. Ты можешь уйти прямо сейчас.
Полный негодования взгляд зелёных глаз недоверчиво скользит по лицу Тео. Тот выглядит так, будто знает всё на свете.
Полный негодования взгляд зелёных глаз недоверчиво скользит по лицу Тео. Тот выглядит так, будто знает всё на свете.
– О чём ты? – Гай будто бы даже забывает свою прежнюю злость.
– О чём ты? – Гай будто бы даже забывает свою прежнюю злость.
– Ты всё ещё не в курсе того, что твой дружок Лэнс вовсе тебе не дружок?
– Ты всё ещё не в курсе того, что твой дружок Лэнс вовсе тебе не дружок?
Гай щурится, требуя взглядом продолжения. Тео с тяжёлым выдохом быстро, не задумываясь и не сомневаясь, отвечает:
Гай щурится, требуя взглядом продолжения. Тео с тяжёлым выдохом быстро, не задумываясь и не сомневаясь, отвечает:
– Он как бы… наш брат, только от другой женщины.
– Он как бы… наш брат, только от другой женщины.
Сперва Гай слышит гром в собственной голове, потом насупливается, скептически относясь к такому громкому заявлению, но затем. Он начинает ощущать, как земля уходит из-под ног. Потом пытается что-то сказать, но слова застревают в горле. Его разум отказывается принимать эту информацию. Это настолько невероятно, настолько абсурдно, что Гай испытывает шок не меньший, чем если бы узнал, что земля на самом деле плоская.
Сперва Гай слышит гром в собственной голове, потом насупливается, скептически относясь к такому громкому заявлению, но затем. Он начинает ощущать, как земля уходит из-под ног. Потом пытается что-то сказать, но слова застревают в горле. Его разум отказывается принимать эту информацию. Это настолько невероятно, настолько абсурдно, что Гай испытывает шок не меньший, чем если бы узнал, что земля на самом деле плоская.
По спине пробегает волна холода. Он представляет себе все эти годы, проведённые с Лэнсом, их общие разговоры, поддержку и смех. Вспоминает и то, как Лэнс однажды остановил его от самоубийства. И всё это время, как оказалось, они были братьями. Это чувство обмана оказалось сильнее любого шока.
По спине пробегает волна холода. Он представляет себе все эти годы, проведённые с Лэнсом, их общие разговоры, поддержку и смех. Вспоминает и то, как Лэнс однажды остановил его от самоубийства. И всё это время, как оказалось, они были братьями. Это чувство обмана оказалось сильнее любого шока.