– Как ты передашь ей запрос о дружбе?
Я понимаю, что с момента моего возвращения технологии значительно продвинулись вперед, но передача мысленных сигналов кажется невозможной.
– «Фейсбук»[40], Оливер. Ты бы понял, о чем я говорю, если бы зашел на сайт больше одного раза. Все, что ты опубликовал, – это кривая фотография размытого енота.
– Я все еще привыкаю к функции камеры.
– Кроме того, у тебя всего два друга, и оба они – фейковые аккаунты.
– Они сказали, что у меня есть средства на счету умершего родственника, которые они помогут мне вернуть. Звучало многообещающе.
Резкий смех пронзает меня.
– Ты даже не принял
– Ты не предлагал мне два миллиона долларов.
Еще один смешок, который вызывает мой собственный.
Гейб все еще улыбается, нетерпеливо надеясь – что я дам ему разрешение добиться женщины, которая мне не принадлежит.
– Гейб, ты можешь связаться с Табитой. Во всяком случае, мне показалось, что она немного заинтересована тобой.
– Ты что, издеваешься надо мной?
– Нет. Я заметил, что она с теплотой смотрела на тебя, а потом она покраснела за обеденным столом, когда я заговорил о тебе.
Он хлопает в ладоши и потирает ими, улыбка не сходит с его лица. А затем, прежде чем выйти из спальни, он указывает на меня.
– Ты крут, мужик.
Бедная Табита.
* * *
– Это фантастически, Оливер. Просто феноменально. – Трэвис вытаскивает салфетку из-за воротника рубашки, промокает ею рот и удовлетворенно стонет. – Ты приготовил этот чесночно-масляный маринад с нуля?