Я резко выпрямляюсь и сажусь, сжимая голову обеими ладонями.
– Все в порядке, Оливер, все в порядке. Сделайте глубокий вдох, – говорит мне врач, наклоняясь вперед с протянутой рукой. – Все, что вы только что испытали, теперь доступно вам. Вы можете получить эту информацию в любое время. Теперь это часть вас, и так было всегда.
– Я не могу, – выдыхаю я, перекидывая ноги через край дивана. – Я… Мне пора.
– Оливер, я клянусь, с вами все в порядке, – мягко настаивает она. – Если вам нужно остановиться, это совершенно нормально. Я не хочу, чтобы вам было некомфортно. Просто знайте, что это безопасное место.
Мое тело горит, конечности дрожат. Я бросаю на нее взгляд, прежде чем потянуться за своей курткой и неуклюже направиться к выходу.
– Я так не думаю.
* * *
Я просматриваю сотни и сотни старых комиксов, сделанных за годы моего заточения, воображение – мой единственный спутник. Гейб просовывает голову в комнату. Его глаза находят меня, сидящего на полу и прижавшегося спиной к изножью кровати.
– Привет, чувак. Как прошел прием сегодня? Какие-нибудь прорывы? – с интересом спрашивает он, небрежно положив руки на бедра.
Мой взгляд поднимается, я кладу огромную стопку комиксов рядом с собой на ковер.
– Это было довольно напряженно. Я не уверен, что хочу помнить все, – признаюсь я, прикусывая нижнюю губу. Я был измотан волнением и тревогой с тех пор, как недавно вернулся домой. – Гейб, ты помнишь что-нибудь ужасное, что происходило, когда мы были детьми? Может быть, какой-нибудь неприятный человек, шныряющий по соседству?