– Я почти потеряла его, – холодно произнесла я. – Все эти десять лет я прятала свой талант. Из-за тебя.

Швырнув эти слова и сморгнув подступившие слезы, я быстро зашагала прочь.

– Все в порядке? – Ден догнал меня.

– Нет, ничего не в порядке, – разозлившись, ответила я ему.

– Макси! – Антон тоже вдруг оказался рядом. – Что-то случилось? – с беспокойством спросил он.

– Я приду сюда завтра. Боюсь, что после стольких лет нам обоим нужно время, чтобы подготовиться к сложному разговору.

Мы попрощались с Антоном и через несколько минут оказались за воротами лечебницы. Дышать сразу стало гораздо легче.

– Ты молодец, – произнес Ден, пока мы стояли в ожидании такси.

Я молчала, собирая все свои разлетевшиеся мысли в одну кучу. До самого возвращения в отель мы больше не проронили ни слова. Я старалась держать Дена на дистанции, хотя сердце умоляло об обратном.

Вечер мы провели каждый в своем номере, хотя он не раз подходил к моей двери и стучался. До самой глубокой ночи я то и дело плакала, разрывая душу на части. Передо мной то вставало поникшее лицо отца, то прикованный к кровати Ден. Эти две картинки просто сводили меня с ума, отнимая все силы.

Перед сном я решила зайти в паблик группы, где снова наткнулась на обсуждение этой дурацкой фотографии. Фанатки просто пищали, захлебываясь слюнями от восторга. Что ж, хоть кому-то этот злосчастный снимок принес радость, в то время как мне разбил сердце самым жестоким образом. Я решила для себя, что даже если бы это действительно было неправдой и Дена каким-то образом подставили, как он не уставал меня убеждать, он не тот тип мужчины, который мне подходит. Он был слишком испорчен женским вниманием, и этого внимания год от года будет становиться только больше. Могла ли я доверять этому отъявленному сердцееду?

Ден

Я подошел к двери ее номера и хотел постучаться, но вдруг услышал приглушенные всхлипы. Макси снова плакала.

Больно. Как же мне чертовски больно… Даже представить сложно, что сейчас ощущает Макси, как она разбита и уязвима. Как бы мне сейчас хотелось зайти и обнять ее, сказать ей, что она сильная и все выдержит. Но моя рука замерла на полпути. Нужно дать ей время побыть одной. Моя рука бессильно повисла вдоль тела. Я стоял возле двери и продолжал прислушиваться, и мое сердце разрывалось на части. И пусть я больше не ее парень, я должен быть сейчас рядом с ней как друг, чтобы поддержать в это тяжелое для нее время.

– Я знаю, что ты там. Уходи, – вдруг раздался ее тихий голос.

Ничего не ответив, я прислонился к двери спиной. Нет, я хочу быть рядом, хотя бы за запертой дверью.