А буквально через несколько дней мне позвонили из благотворительного фонда и сообщили, что необходимая для операции сумма была собрана благодаря крупному анонимному взносу. Я предположил, что средства поступили от Германа. Хоть Вера отрицала его участие, я нисколько не сомневался, что эти деньги принадлежали ему. В какой-то момент во мне взыграла гордость, и я хотел было отказаться от этой внезапной возможности провести операцию. Но люди из фонда переубедили меня, я должен был бороться за свой шанс жить. Операция прошла успешно, и вскоре я подписал двухлетний контракт на мировое турне с оркестром.

– Ты написал мне письмо спустя два года, – вспомнила я строчки из письма, которое дал мне Герман. – Но я получила его только пару недель назад. Герман спрятал его от меня.

– Помню это письмо. – Плечи отца горестно поникли. – Я написал его в последние месяцы тура. Я думал, что по возвращении из Европы приду к тебе, Макси. Я так по тебе скучал, так хотел сказать, что жалел о том, что оставил тебя.

– Почему ты не пришел? – спросила я сквозь жгучие слезы.

– В тот день я подъехал к дому Германа, а вы все дружно собрались в саду и готовили мясо на гриле. Я долго наблюдал за вами, прислушиваясь к голосам. Вы смеялись, шутили и… казались настоящей семьей. Тогда я понял, что опоздал. Вы были вполне счастливы, у вас с мамой была новая жизнь. А у тебя был новый папа, который заботился о тебе, ты ни в чем не нуждалась. Я увидел семейную идиллию. И тогда я ушел, решив не разрушать вашу новую семью. Мне показалось, что я поступил правильно.

– Тебе показалось, – с грустью произнесла я. – Да, я ни в чем не нуждалась в доме Германа. Он прекрасно относился к маме, наверное, они действительно любили друг друга, но у меня он отобрал крылья. Ты думал, что я счастлива, но все эти годы я страдала. Музыка искала во мне выхода, но не находила.

– Прости, прости меня, милая. – Отец взял мою руку и крепко сжал ее в ладони. – Я так сожалею, что совершил страшную ошибку. Я плохой отец. Я думал, что, вычеркнув себя из твоей жизни, сделаю только лучше. Вероятность рецидива была высокой, мне хотелось уберечь тебя от ненужных страданий.

– Ты был так нужен мне, – всхлипнула я.

– Есть ли у меня шанс наверстать упущенное? – Он прикоснулся к моей щеке, утирая мои слезы. – Я так этого хочу, Макси. Позволь мне хоть ненадолго, но снова быть в твоей жизни. Конечно, сейчас я сильно болен и стою на пороге смерти, нужен ли я тебе такой?

– Ты нужен мне любой, – прошептала я и на несколько секунд прижала его к себе. – Папа. – Одно слово, но такое важное.