Когда мы вышли к сцене и подошли к щели у края красного занавеса, Демир схватил меня за плечи и потянул к сцене.

– Смотри, что ты видишь?

Прошептав мне на ухо, он сделал еще один шаг, а я попыталась отодвинуть занавес и посмотреть в зал.

Глаза увлажнились от боли, но макияж не размазался. Я напомнила себе, что должна сдержать слезы. Малыши, которых Демир тренировал месяцами, в своих балетных тапочках, показывали все, чему научились. Они были настолько храбрыми, что в их глазах не было ни капли страха. Я его не видела, я его даже не чувствовала. Напротив, они все знали, что делают. И знали очень хорошо. Они выглядели так, словно были маленькими лебедями и плыли по сцене.

– Как воинственны, как храбры их маленькие сердца.

Единственное, что я делала, пока Демир тихонько напевал мне в ухо, – это наблюдала за маленькими героями в центре сцены.

На этот раз мой взгляд упал на толпу, сидевшую на красных сиденьях. Дядя Деврим, тетя Эсма и Сенем сидели в первых рядах этой толпы. Они смеялись и наблюдали за выступлением детей на сцене. Рядом с ними дядя Орхан, тетя Зехра и даже Седат. Они здесь ради меня, ради нас. Я бросила короткий взгляд на пустое место между дядей Девримом и дядей Орханом и в другом конце зала увидела семью Демира. Тетя Мельтем что-то бормочет дяде Суату, а с другой стороны рядом с ним сидела тетя Эсма, которая постучала его по плечу и попросила повернуться. Тут же были Мустафа и его отец, дядя Онур. Духовные и настоящие родители Демира были близки, его настоящие родители были совсем рядом, а он даже не подозревал об этом. То, что я увидела, было настолько печальным, что на глаза наворачивались слезы. То, что Демир стоял за моей спиной и не видел моего лица, было хорошо. Я собиралась расплакаться и испортить весь макияж.

Мы не разговаривали с Мустафой с тех пор, как поссорились. Я даже не думала, что он приедет сюда, не думала, что он позвонит, поэтому не проверяла телефон сегодня. Демир, заметив мое настроение, опередил меня. Я решила взять ответственность за свое выступление и настроилась их не разочаровать. Они нашли время и пришли поддержать нас.

Я пыталась отвлечься и понаблюдать за людьми, сидевшими в креслах в театре. Когда я посмотрела дальше в зал, то увидела, что наши друзья тоже здесь: Гекче, Кан, Бахар, Эмре и Батухан расположились на местах сразу за нашими родителями. А Огуз сидел на задних сиденьях и весело болтал с Дамлой и Айбюке. Огуз и Дамла о чем-то переговаривались, пока Айбюке наблюдала за Мустафой на переднем сиденье.

Но сегодня я не собиралась об этом беспокоиться. По бокам потолка был приколот плакат с надписью: «Это все невинные дети для…», написанный на белых воздушных шарах. С улыбкой на лице, опустив плечи, я снова повернулась к Демиру. Увидев, что в его глазах снова ожила надежда, я лишь пожала плечами.