— Она видит хорошее во всех. Я всегда восхищался ею за это.
Делайла хмыкает в явном согласии. Затем начинает ерзать, разглаживает складку на покрывале и заправляет прядь волос назад, глядя куда угодно, только не на меня.
— Это подводит к моему последнему пункту.
— Хорошо, — говорю я, так как она замолкает.
Она тяжело вздыхает, словно собирается с силами.
— Если бы Сэм поступила по-своему, мы с тобой вернулись бы к исходной точке. Я бы возненавидела тебя навсегда, и мы расстались бы врагами. Честно говоря, она умоляла меня забыть тебя, аргументируя тем, что это навсегда испортит наши с ней отношения.
Мне хочется запротестовать. Высказать тираду. Но это ни к чему не приведет. Тем не менее моя грудь сжимается от боли, когда Делайла продолжает:
— Возможно, она права насчет этого. —
— Делайла…
— И все зашло в тупик… — Она рассеянно мотает головой. — Словно отвернись я от тебя, то лишусь части себя. В тот момент я без всяких сомнений поняла, что люблю тебя.
— Я… — дыхание вырывается из меня со свистом, когда ее слова прожигают душу. — Что ты сказала?
Ее улыбка нежная, даже застенчивая.
— Я люблю тебя, Мейкон Сэйнт. Безумно сильно.
У меня онемели губы, я смотрю на нее, не в силах вымолвить ни слова, не говоря уже о том, чтобы думать. Громкие удары становятся быстрее и сильнее, и я понимаю, что это мое сердце.
— Мейкон? — Делайла начинает хмуриться, поднимая руку, чтобы коснуться моей бледной щеки. Меня трясет, я знаю. Затем мое дыхание становится ровным, и тепло распространяется по моим покалывающим конечностям.
— Никто никогда не говорил мне этих слов. Никто. — Ни мама, ни уж точно мой поганый отец. Ни один человек. Ни разу в жизни я не слышал этих трех слов. До этого момента.
До нее.
До Делайлы.
Делайла любит меня.