– Я не плачу!

Райан поднял руку, пощупал мое лицо и демонстративно поднял пальцы. Черт возьми, они были мокрыми.

– Ты ткнул пальцем мне в глаз, я плачу от боли.

– Алекс…

– Верни мне мои слезы.

– Алекс, почему ты плачешь?

– Какая разницы, ты вон тоже плачешь, – быстро отозвался я.

Райан сжал губы и бросил на меня строгий взгляд.

– У меня невеста сбежала. Как не повод поплакать над своей судьбой. А ты-то что? Не только сегодня. Ты уже несколько недель какой-то странный. И что ты вызвался поехать в «Бертон». Что это было?

– Хотел помочь любимой кузине.

Райан недоверчиво хохотнул.

– Мы оба знаем, что это неправда. Ты хотел уехать. И подальше. Ты прямо рвался.

– Устал, – продолжал отбиваться я. – Хотел отдохнуть.

– В школе, которую ты клятвенно обещал обоссать, сжечь, а после смерти танцевать танго на ее руинах?

– Жизнь удивительная штука. Посмотри на себя. Кто бы мог подумать, что из худшего телохранителя всех времен и народов получится такой профессиональный парень?

Райан поднял средний палец. Я приложил руку к груди.

– Вот какой профессионал, – благоговейно прошептал я.

Райан фыркнул. Наконец, мы подошли к ресторану. На логотипе «Ман Чао» красовался толстенький Будда. На окна изнутри были наклеены фотографии блюд и сегодняшнее меню. Падающий между бумажками свет отражался в темных волосах Райана и делал его татуировки еще заметнее. Казалось, что закорючки на его бицепсах двигаются. На плече у него была вытатуирована бутылка «Гаторейда». Как мило и оригинально. Я открыл дверь, и в уши нам ударил хит корейского бойзбэнда. Ничего, кроме слов «Я хочу тебя», я не разобрал, но все равно стал подпевать во все горло. Райан покосился на меня.

– Что такое? – спросил я.

– Ты что, слушаешь К‑поп?