– У меня был с собой. На всякий случай.

Он хватает меня за руку и тащит обратно в комнату. Моя спина касается прохладного покрывала, а когда надо мной склоняется Джош, возникает ощущение, что все чувства обострены до предела. Я невольно ищу тень в глазах Джоша.

– Может быть, нам нужно еще подождать, – шепчу я.

Он замирает.

– Не нужно.

– Но, может… сейчас все слишком быстро. Может, тебе надо…

– Айрин. – Голос у него такой же тихий, как мой, однако в нем не слышно ни следа неуверенности. – Если ты скажешь мне остановиться, я остановлюсь. Тут же. Но для меня все не слишком быстро. Я хочу этого. – Он целует меня. – И этого. – Он снова меня целует. – И этого. – Еще раз. – Мне остановиться?

Я отрицательно мотаю головой.

Джош дарит мне еще один поцелуй, во время которого не закрывает глаза. Когда медленно входит в меня, настолько медленно, что приходится сдерживаться изо всех сил, чтобы не рвануться навстречу, мне кажется, что я наконец понимаю, почему он удерживает мой взгляд. Потому что желает быть целиком и полностью со мной, не хочет потеряться.

– Джошуа, – шепчу ему в губы, и он резко вдыхает. Затем прижимается лбом к моему лбу, и я обхватываю ногами его бедра.

Невозможно стать еще ближе друг к другу, и я не хочу, чтобы он отстранялся ни на миллиметр.

А когда Джош все-таки это делает, когда упирается локтями в подушки возле моих плеч и после этого едва заметно двигается, я ахаю. Потому что этот миг уже позади и то, что сейчас начинает расти внутри меня, заставляет меня вцепиться в его руки. Как волна, которая зарождается где-то далеко в море: поначалу едва ощутимая, она становится все мощнее, пока приближается к берегу.

Мы не спешим, и я совершенно теряю чувство времени. И когда Джош закрывает глаза, слегка опускает голову и шепчет мое имя, один раз, затем еще, волна взрывается и затапливает меня. Это мгновение принадлежит лишь нам двоим.

* * *

Позже мы лежим, тесно прижавшись друг к другу в темноте. Из окна льется бледный лунный свет, и я прислушиваюсь к спокойному дыханию Джоша.

Неужели реальность может казаться такой странно нереальной? Еще вчера он был в Барселоне, он был еще Джошуа Хейсом, «Добро пожаловать на шоу!», а теперь… я бездумно глажу его по руке, и Джош шевелится, а объятия, в которых он меня держит, на секунду становятся крепче.

– Айрин? – бормочет он в полудреме.

– Я здесь.

Он снова успокаивается.

– И ты тоже, – шепчу я.