– Наверняка его сразу же проглотили текущие дела. Вряд ли все три недели он сидел в номере отеля и сверлил взглядом стену.

Да, может и так, но день длинный. А ночи еще длиннее. И в те ночи я проживала вечности, пялясь на телефон. И я бы, в свою очередь, никогда не заставила Джоша болтаться в неизвестности, не выяснив до конца отношения.

– Почему именно сейчас? И почему через эту дурацкую программу?

– Спроси у него.

– Спрошу.

– Где ты собираешься с ним встретиться? На берегу? Где вам не будут мешать?

– Нет. То есть да, мешать нам не должны, но подойдут и «Морские ветры».

– Ну да, тебе же там никогда и никто не мешает!

– В моей комнате – нет.

– Вау, как романтично.

Я едва сдерживаю смех.

– Лив, я не в состоянии сразу же кричать от радости, ты не понимаешь? Больше трех недель назад у него была возможность. Или в любой день после. Но так… почему-то я не могу этого принять. Мне не нравится вся эта показуха, игра на публику.

– Послушай, Айрин, ты мне не рассказала, что случилось с Джошем в прошлом. Но если оно было таким… травмирующим, то тогда, должно быть, требуется больше времени, чтобы прояснить для себя, хочешь ли, несмотря ни на что, попытаться.

Знаю, подруга думает о своем парне, и ее последняя фраза продолжает эхом отдаваться у меня в голове, после того как я кладу трубку. Допустим, что она права. И все равно… если Джошу понадобились недели, чтобы принять решение о нас, то насколько уверен он может быть? И насколько важен ему мир шоу-бизнеса, если он использует свою передачу, чтобы передать мне слова, которые точно так же мог сказать по телефону? Я бы предпочла не обсуждать проблемы в отношениях на виду у миллионной аудитории. Чем дольше я об этом размышляю, тем сильнее в моих глазах это смахивает на позерство. Не исключено, что он и вовсе не приедет. Передумает или вообще говорил не всерьез. Внимание он к себе в любом случае привлек до такой степени, что некоторые газеты уже строят догадки о его вчерашнем поведении.

С каждым часом я нервничаю все сильнее, и ничто из списка дел, которые надо выполнить, не помогает мне отвлечься. А меньше всего помогает Сюзанна, у которой с раннего вечера буквально на лице написано, что она думает: «Я же тебе говорила. Если бы ты ему позвонила, то не оглядывалась бы на дверь при любом шорохе».

На самом деле я не планировала переодеваться или как-то прихорашиваться, но ближе к пяти все-таки решаю хотя бы быстро вымыть голову в раковине. Даже при условии, что я просто скажу Джошу, что у меня нет желания участвовать в его играх, ну как минимум можно сделать это с чистыми волосами.