— У этого хранилища нет замка?

— Нет. Я установил дополнительную защиту. — Он на мгновение замолкает. — Я не был здесь много лет. Это было слишком тяжело.

Мы оба стоим перед дверью, и я крепко сжимаю его руку, чувствуя, как в животе у меня все сжимается.

Что, если я ничего не узнаю?

Что, если вид всех этих вещей вызовет воспоминания, которые лучше оставить похороненными?

— Готова? — спрашивает Лео.

Я качаю головой и признаюсь:

— Мне страшно.

Подняв мою руку, он целует ее тыльную сторону, а затем переплетает наши пальцы.

— Я рядом.

Я киваю и делаю глубокий вдох.

— Хорошо. Я готова.

Лео берется за ручку и поднимает рольставни, прежде чем включить свет.

Мой взгляд скользит по коричневому дивану, двум лампам, телевизору, стенке и коробкам с надписями "гостиная" и "кухня".

— Есть еще три шкафа, — говорит мне Лео, когда я подхожу ближе к дивану. Я провожу пальцами по ткани, и в моей памяти всплывает воспоминание о том, как я прыгала на нем.

— Мама злилась, когда я прыгала на диване, потому что боялась, что я упаду и ушибусь, — шепчу я.

— Ты никогда не слушалась, — бормочет Лео. — Как ты держишься?

Я смотрю на него.

— Я в порядке.

— Неужели?