Искусство непослушания
Искусство непослушания
Глава 1: Теория хаоса в исполнении блондинки с кофе
Глава 1: Теория хаоса в исполнении блондинки с кофе
Александр Орлов ненавидел беспорядок. Беспорядок в документах, в графике, в мыслях. Его жизнь была отполированным механизмом, где каждая шестерёнка знала своё место. Сейчас в этот механизм запустили бензопилу в виде кризиса «ФармаСинтеза», и он чувствовал, как скрежещут его собственные, до сих пор безупречные, шестерёнки.
Поэтому, когда ровно в 8:00 утра дверь его кабинета распахнулась, впуская не только его нового кризис-менеджера, но и шквал энергии, пахнущий кофе и цитрусовыми духами, его первым импульсом было вышвырнуть нарушителя спокойствия вместе со стулом.
Вероника Колесникова остановилась на пороге, оценивающе окинула взглядом стерильное пространство кабинета — ни одной лишней бумажки, ни одного намёка на личные вещи — и свистнула.
— Ничего себе. Похоже на кабинет патологоанатома, который очень гордится своей работой. Здравствуйте, Александр Викторович. Выглядите бодро для человека, чей бизнес собираются хоронить с почестями.
Орлов медленно поднял глаза от бумаг. На ней не было делового костюма. Ярко-розовая водолазка, тёмные джинсы и потрёпанные кеды с рисунком акулы. В руке — тот самый злополучный стаканчик кофе.
— Колесникова. На вас дресс-код не распространяется? Или вы решили, что кризис — это повод для карнавала?
— Дресс-код — это первое, что умирает при падении репутации, — парировала она, подходя к его столу и бесцеремонно устраиваясь в кресле напротив. — Если я буду выглядеть как все эти зажатые менеджеры, я и думать буду как они. А нам это не нужно. Вам нужен свежий взгляд. Вот он я. Пахнет капучино и безрассудством.
Он откинулся на спинку кресла. Наглость этой женщины не знала границ. Это раздражало. И… вызывало интерес. Как редкий, опасный вирус.
— Ваш «свежий взгляд» уже успел ознакомиться с материалами? Или вы планируете импровизировать?
— О, я ознакомилась. Ваши юристы написали такой поток оправданий, что хочется посочувствовать оппонентам просто за то, что им пришлось это читать. Скучно, сложно и абсолютно нечеловечно. Люди не верят роботам, Александр Викторович. Они верят историям. Часто — самым дурацким. Так давайте создадим свою историю. Историю исправления.
— И как вы предлагаете это сделать? — его голос был ледяным. — Устроить цирковое представление?
— Почти! — она сияла. — Первый шаг: мы не будем отнекиваться. Мы согласимся.
Он поднял бровь.