Габриэль готовила его к самостоятельному путешествию. Это было очевидно. Ева кивнула, и мальчик начал карабкаться на ближайшее дерево. Не прошло и нескольких минут, как из кроны донесся его взбудораженный голос:

– Там есть дорога! Я вижу дорогу! Дойдем до нее и поищем какие-нибудь указатели.

Спустя некоторое время они действительно выбрались на дорогу, и это, безусловно, было поводом для радости. Вот только радость их прожила недолго. Первый встреченный указатель гласил: «Франкфурт 10 км».

Они были в Германии.

28 марта 1944 года Признание: я предал свои клятвы и не раскаиваюсь. Ева однажды сказала мне, что уверена только в двух вещах. Во-первых, что никто в целом мире не знает природы Бога. Ни один человек. А во‑вторых, что она меня любит. Мои жизненные убеждения начинают сводиться к тем же пунктам. Я люблю Еву и всегда буду ее любить. В остальном я знаю только то, что ничего не знаю. Многие с охотой расскажут, в чем заключается воля Господа. Но на самом деле ее не знает никто. Потому что Бог тих. Всегда. Он тих, а вопль отчаяния у меня в голове так громок, что сейчас я могу лишь поступать сообразно своей воле и надеяться, что она каким‑то образом совпадает с Его. Анджело Бьянко

28 марта 1944 года

Признание: я предал свои клятвы и не раскаиваюсь.

Ева однажды сказала мне, что уверена только в двух вещах. Во-первых, что никто в целом мире не знает природы Бога. Ни один человек. А во‑вторых, что она меня любит. Мои жизненные убеждения начинают сводиться к тем же пунктам. Я люблю Еву и всегда буду ее любить. В остальном я знаю только то, что ничего не знаю.

Многие с охотой расскажут, в чем заключается воля Господа. Но на самом деле ее не знает никто. Потому что Бог тих. Всегда. Он тих, а вопль отчаяния у меня в голове так громок, что сейчас я могу лишь поступать сообразно своей воле и надеяться, что она каким‑то образом совпадает с Его.