— Нужно спешить, сегодня наш сын приведет в дом свою девушку, — отвечаю, — А мы их встретим где? Выходя из спальни? Нет дорогой, потерпи до ночи. — Он усмехается за моей спиной.
— Пиздец. Когда он успел вырасти?
Я целую тыльную сторону его ладони. Муж усмехается за моей спиной, и я чувствую его желание и жадность — по вибрации его тела, по тому, как его губы снова касаются моей кожи чуть сильнее.
— Пока ты завоевывал очередную высоту и покупал очередной банк, летал по миру, твой сын окончил школу и даже начал бриться. А сегодня ты пораньше. Спасибо Макс.
Мой муж — это человек, который привык всё контролировать. Владелец инвестиционной компании
Макс не отпускает меня, наоборот, притягивает ближе, и его голос становится серьёзным.
— Я рядом. Это все для нас, Птичка. И я всегда возвращаюсь. Никаких больше высот и командировок. Обещаю.
Его руки сжимаются на моей талии.
Он целует меня в шею, на этот раз дольше. Моё сердце начинает биться быстрее. Я хочу ответить, но вместо этого просто прижимаюсь к его рукам. Его запах, тепло, голос — всё это заставляет меня верить ему. На мгновение.
— Ну вот, не успела, — сокрушаюсь, глядя на недорезанный салат.
— Марьяна доделает, пойдем встречать гостей, — муж обнимает меня за талию и вынимает из моих рук полотенце. — Зачем ты сама в это все ввязалась? Есть повар. Марьяна Петровна, кухня ваша, — говорит чуть громче, и уводит меня из кухни.
— Рома сказал, что они скоро приедут, — говорит Максим, пока мы поднимаемся наверх.
— Он звонил? — спрашиваю, чувствуя лёгкую тревогу.
— Записал голосовое, — сухо отвечает он.
Я знаю, как нелегко было Максу наладить контакт с сыном. Слишком долго их отношения были холодными, но всё изменилось, когда он стал инвестором стартапа Ромы. Я выдохнула тогда: юношеский бунт сына закончился. Сегодняшний ужин — ещё одно доказательство того, что всё налаживается.
Через десять минут домработница сообщает, что гости прибыли.
— Ну что, пойдём? — спрашиваю, глядя на Макса, который стоит спиной к гардеробной и застёгивает ремень.
Он оборачивается, и его взгляд задерживается на мне.
— Красивая… до невозможности, — шепчет и, подойдя ближе, дарит короткий, горячий поцелуй.