Я вставляю наушники обратно на уши, завершая разговор. Как только она уходит, я переворачиваю телефон и вижу голосовое сообщение от отца. Черт, я, должно быть, не расслышала его из-за музыки. Я снова снимаю наушники и подношу телефон к уху.

— Всем привет, — приветствует он меня на мотив знаменитой песни Элвиса Костелло. Той самой, которую он поет мне каждый раз, когда я его вижу. — Не волнуйся. В этот раз я не буду петь всю песню целиком. Я просто хотел поздравить тебя с днем рождения. Это также будет твоим ежедневным напоминанием о том, что нужно стараться быть вежливой со своей матерью. Она не виновата, что травка начала затуманивать ей мозги.

Я выдавливаю улыбку. Мои родители познакомились, когда мой отец гастролировал со своей группой в конце девяностых. Они влюбились друг в друга по уши, и через несколько месяцев она променяла свою тепленькую жизнь на гастрольный автобус. Она почти сразу же залетела. Мой отец ушел из группы, купил дом и попытался пустить корни. Вот тогда-то и начались проблемы. Моя мама обиделась на моего отца за то, что он обрюхатил ее. Мой отец обиделся на мою маму за то, что ему пришлось уйти из группы. Короче говоря, они расстались, когда я родилась.

Когда мама сочла, что я достаточно подросла, лето мы с папой проводили в Риверс-Эдж, а остальное время года — с мамой здесь, в Южной Калифорнии. Они не ладят, постоянно подначивают друг друга, но моя мама так и не смогла по-настоящему двигаться дальше, хотя у нее было больше парней, чем у Шер и Тейлор Свифт вместе взятых.