– Не боюсь. Вы этого не сделаете, господин Нортемберг, – уверенным голосом произнесла Галя и села за стол.

– Озадачили вы меня, фройлен Петрова! Озадачили. Насколько эта информация достоверна?

– На сто процентов. Русские не выпустят на фронт это оружие.

– Что ж, фройлен, аппетит вам, действительно, удалось заглушить!

– Я пойду, господин Нортемберг?

– Я не возражаю.

– Райнер, я побуду у Гали? – спросила Тася.

– Хорошо. Ступайте. Мне надо подумать.

Когда за девушками захлопнулась дверь, Райнер поднялся, взял бутылку конька, налил в два стакана.

– Эрих, предлагаю выпить. Кстати, что ты думаешь по этому поводу? Возможно ли, что это правда? Взорвать – это значит, что русские могут лишить жизни своих же. Возможно ли это?

– Если это оружие представляет серьезную опасность, то возможно. Мне тут в госпитале солдат один рассказал, что у них на фронте кинули на растерзание русским целый батальон, чтобы отвлечь внимание от организации серьезного наступления и подготовки удара. И сработало. Пока русские уничтожали батальон, немцы нанесли им серьезный удар, чем вызвали отступление. Я думаю, что это возможно. Галя не станет врать. И зачем ей это?

– Но откуда эта информация? Я ничего не замечал за ней. По крайней мере, последнее время! И почему она нам это рассказывает? Могла бы просто промолчать. Спрятаться, скажем, и все!

– Господин Нортемберг! У нас с Галей серьезные отношения. Полагаю, причина в этом. Другой причины я не вижу.

– Эрих, – глядя прямо в глаза солдату, продолжал Нортемберг, – помнишь, мы с тобой разговаривали по поводу возвращения в Германию?

– Да, господин майор.

– Ты не передумал?

– Нет.

– Если русские будут бомбить город, как сказала Галя, то мы будем считаться погибшими или без вести пропавшими. Это нам на руку. Хорошо, я дам тебе некоторые указания. На днях я закончу с новыми документами на нас и Галю с Тасей. Готовься, Эрих! Через несколько дней ты будешь лейтенантом!

– Я не против, – пошутил Эрих.

************************************