Пенни рассмеялась и опустила взгляд, не зная, как за пару минут все исправить.

– Могу я с вами поговорить?

– О, а я займусь пуншем, – объявила Сара и подмигнула Пенни. – Там как раз какая‑то девочка рыдает в три ручья, ей явно нужен пунш…

– Сара, мы же договорились, – строго произнесла Мэл, глядя на подругу, которая приманивала к чаше рыдающую Сью.

– Слушайте, я хотела… – начала Пенни, как только они с родителями отошли подальше и встали у выхода, где никого не было.

– Мы хотели попросить прощения, – начала мама.

– И мы не обещаем, что исправимся, потом что это никогда не происходит по щелчку…

– Но мы нашли целый отпуск, который не использовали.

– И я поговорил кое с кем в администрации, мы можем себе позволить еще одного ординатора с будущего года.

– И даже если ничего не выйдет, – мама и папа переглянулись, – мы тебя все равно любим, ты же знаешь!

– Просто нам иногда нужно напоминать, говорить об этом.

– И я нарядился в костюм. – Папа одернул пиджак, в котором явно чувствовал себя неловко.

– И…

– Я поняла.

Пенни засмеялась, и по ее щекам побежали слезы радости и облегчения. Родители тут же бросились к ней обниматься и что‑то бормотать.

– А теперь иди к своему королю, – всхлипнула мама. – И чтобы вернул тебя домой вовремя.

– И завтра пусть приходит чинить мой фасад, передай, что я нашел его скобы, – серьезно произнес отец и указал на сцену, возле которой, прямо под часами, стоял Люк.

Перед огромными стрелками установили микрофон, и только теперь, уже сделав к Люку два уверенных шага, Пенни поняла, что ей как королеве

придется произносить речь. Так уж сложилось, что короли Деполе бунтовали против речей и эта честь доставалась девчонкам, пока парни топтались под сценой в ожидании общей фотографии. Наверняка у всех претенденток на корону была заготовлена пара предложений, а у Тейлор и целая речь могла быть. Но Пенни и не думала о короне.

– Приветствуем речь Зимней королевы бурными овациями! – стоя за сценой, произнесла в микрофон Кэт.