Орион громко выдохнул и вскинул голову, тычась носом в ладони Астера в поисках угощения.

— Так и знала, что ты уже здесь, — раздался мягкий девичий голос.

Энджел. Астер сам позвал ее. Но, увы, не так он мечтал провести этот вечер.

Заметив девушку, Орион навострил уши и наклонил голову, явно совершая какие-то крайне сложные мыслительные процессы. А потом провернул свой коронный трюк: поднял полные тяжелой судьбы глаза — обнять и плакать, сложил домиком брови и тяжело вздохнул.

— На, на, держи, — рассмеялась Энджел, раскусив его намерения и протянув на ладони какую-то вкусняшку. — Я готова, — сказала она, переступая с пятки на носок. — И даже не сбежала.

Сегодня на ней были высокие жокейские сапоги, бриджи и короткая расстегнутая куртка.

Астер встал:

— Прости, но все отменяется.

Девушка ошарашенно застыла:

— Почему?

— Планы изменились.

В амбар вошли несколько мужчин. Их вел местный конюх Сойер. Астер не знал этих людей. Орион по запаху, походке, лицам тоже понял, что это чужаки, и тут же принялся нервно переступать с ноги на ногу.

— Идем, — позвал Астер девушку, молча покинул денник и широким шагом направился в противоположную сторону.

Энджел почти бежала за ним. По лицу поняла: что-то случилось, но не стала спрашивать.

Теперь уже издалека были слышны громкий смех и чужая речь. А потом лошадиный зов, резкий и пронзительный. Плач непонимания: почему Астер оставил его?

Астер не обернулся. Он шел все дальше, чтобы не видеть и не слышать того, что будет происходить. Орион признавал только его голос, его запах, его жесты и даже силу, с которой Астер обычно держал в руках уздечку. А теперь… Значит, придется ему привыкнуть.

Голоса снова смеялись и шутили. Коня попытались вывести, но он, вскидывая голову, принялся лягаться, вставая на дыбы.

— Своенравный, очень своенравный, — донесся до Астера голос Сойера.

Орион в этот момент издал пугающий затравленный звук, словно умоляя Астера вернуться. И он хотел. Буквально видел, как врывается туда, вломив каждому, кто посмел прикоснуться к его коню. Но взрослые так не поступают — нельзя просто прийти и забрать то, что тебе не принадлежит.

«Это просто бизнес, — сказал ему Линч. — Ничего личного».