Джейкоб старался не думать о плане. Все, что ему нужно было сделать, — попасть в школу, и с этим он справился. Оставалось лишь вовремя выйти на сцену. За прочее отвечали хмурая задница Астер Блэквуд и счастливый засранец Логан Робертс. Насчет последнего Джейк немного переживал и надеялся, что гений химии, разработавший их план, не отвлечется в самый важный момент на Аврору Блэквуд.
Джейкоб стоял в костюме Призрака Оперы и расправлял длинный плащ. Он даже уложил назад волосы на манер молодого Джерарда Батлера в роли Призрака. Эванс смотрел этот мюзикл с мамой и сестрами, которые мечтательно вздыхали, стоило Призраку мелькнуть на экране. Джейк считал, что этот костюм не что иное, как предвестник успеха. Спортсмены довольно суеверные люди. Может быть, Мэдс тоже не останется равнодушной при виде этой маски и рубашки, подчеркивающей широкие плечи Эванса? Он на это очень надеялся.
— Джейки, ты там готов? — Голос Логана в наушнике вернул Эванса в реальность.
— Готов, — солгал он.
Неужели он действительно собирается это сделать?
— Астер отвлек девчонок, твой выход через двадцать секунд.
Это было так по-логановски — точный отсчет. Эти двадцать секунд превратились для Джейка в пытку. Сердце выпрыгивало из груди, он мысленно повторял про себя слова песни… Призрак Оперы собирался петь для своей ненаглядной, вроде ничего удивительного. Но что именно он собирался петь? Его сестры гордились бы им.
— Вперед, Джейк! — сообщил Логан. Голос друга на удивление успокаивал. — Я отключаюсь. Помни, встань по центру.
Логан сбросил вызов, и сцена погрузилась в полную темноту.
«Мой выход», — пронеслось в голове Джейка, и он, отмахнувшись от всех назойливых мыслей, шагнул вперед. Он должен был дойти до наклеенного на пол креста из сверкающей клейкой ленты. Крест обозначал середину и был виден лишь тем, кто стоял на сцене. Эванс занял место, взял микрофон и утонул во взволнованных шепотках присутствующих.
— Что происходит? — Голос Беннета звучал громче всех.
Джейкоб надеялся, что успеет допеть песню до конца, прежде чем директор придумает, как снять наглеца со сцены.
Следующей частью плана был свет. Секунда, и луч софита оказался нацелен на Эванса. Он прищурился и несколько раз моргнул, привыкая. На него уставилась вся школа. Широко раскрытые глаза и рты были у всех, кроме родителей, которые пришли выписать чеки и не сомневались, что Призрак Оперы, стоявший на сцене, — часть запланированного представления. И все действительно шло по плану. Загвоздка была лишь в том, что план этот принадлежал королям Алтиора, а не администрации школы.