Она схватила с дивана мягкую подушку и, вернувшись ко мне, бросила ее к моим ногам.

— Иди сюда, — сказал я, наклоняя голову.

Мне захотелось поцеловать ее. Я хотел подразнить ее своим языком, довести до того же исступления, до которого она довела меня, но она только улыбнулась своей порочной улыбкой и покачала головой.

Плавным движением она опустилась на колени у моих ног. Я чуть было не спросил ее, все ли с ней будет в порядке, но сдержался. Она была взрослой женщиной, которая знала свои физические пределы. Если она думала, что со своим больным коленом еще какое-то время все будет в порядке, я был уверен, что так и будет.

Ее ногти нежно царапали мои бедра. Мой член снова напрягся, на кончике блестела капелька смазки. Она проигнорировала это, повернув голову, чтобы поцеловать внутреннюю сторону моего бедра, так близко, но так чертовски далеко.

Она еще раз поцеловала меня в ногу, на этот раз чуть выше, и прошептала мне:

— Я имела в виду то, что сказала тем утром.

— Каким утром? — Выдавил я из себя. Эта женщина могла довести меня до сердечного приступа.

Она посмотрела на меня из-под ресниц, и я чуть не взорвался. Она была так чертовски красива. Я согнул руки, проверяя прочность веревки. Это место было старым и редко использовалось. Балка, к которой она меня привязала, заскрипела, и я остановился. До нее могли добраться термиты, а я не смог бы до нее дотронуться, даже если бы обрушил крышу нам на головы, пытаясь освободиться.

— У твоих родителей, — сказала она, полностью привлекая мое внимание к себе. — Когда я сказала тебе, что ты всегда должен быть голым. Я это имела в виду.

— Ты можешь раздеть меня, когда захочешь. Только скажи.

Она ухмыльнулась и продолжила мучить меня. Ее губы прижались чуть сильнее, ногти впились чуть глубже. Эти прекрасные груди были полными и тяжелыми, соски напряглись от желания. Я хотел взять их в рот и ласкать до тех пор, пока она не закричит. Наконец ее пальцы поднялись и погладили мой член. Мои яйца напряглись, и давление на позвоночник усилилось. Я был на волосок от того, чтобы кончить в ее руку, как гребаный подросток.

Она провела большим пальцем по головке моего члена, используя мою предсеменную жидкость, чтобы облегчить себе движение. Ее пальцы сжались вокруг моего основания, и я застонал, уткнувшись подбородком в грудь. Наконец она наклонилась вперед и взяла меня в рот. Я смотрел на нее сверху вниз, наблюдая, как мой член скользит по ее полным губам, чувствуя, как ее язык скользит по моей разгоряченной коже. Ее веки дрогнули, и она издала горловой звук, похожий на сдавленный стон.