– Она ушла к нему, несмотря на рождение вашего ребенка, – догадываюсь я.
– Да, после выпускного они вместе уехали в другой город. А через пару лет она вернулась, заявив, что хочет стать той матерью, которую Мия заслуживает. Я поверил, впустил ее в нашу и без того хрупкую семью. А через три месяца она исчезла, оставив мне записку. Даже спустя годы я помню каждое написанное ей слово: «Я была искренне рада повидаться с дочерью, но вряд ли это повторится. Мы оба знаем, что ничего не получится. И я помирилась с Ромой. Он приехал за мной, и завтра мы возвращаемся домой. Прости, что потревожила, но, думаю, нам всем это было нужно. Чтобы окончательно понять и больше ни о чем не сожалеть. Прощай!».
– Ты решил, что я тоже буду всегда выбирать другого? – не могу поверить, что из-за меня он снова почувствовал себя третьим лишним.
– Это не попытка оправдаться. Я знаю, что ты – не она. И что между тобой и Артемом все совершенно иначе, но… Увидев вас вместе у торгового центра, я едва смог пошевелиться. Каждое движение стало отдаваться давно забытой болью. Конечно, мне хотелось бороться. Быть тем крутым парнем, которого я вечно из себя строю. Когда становишься отцом в восемнадцать, привыкаешь подстраиваться под других, учишься не выделяться и казаться таким же, как все. Но ведь внутри все далеко не так. Вместо уверенности – постоянный страх, а вместо желания понравиться – надежда, что кто-то распознает мою ложь. Когда мы с тобой познакомились, я говорил себе, что та ситуация больше не имеет надо мной власти, но ошибся. И самое ужасное, что из-за моих проблем пострадала именно ты. Просто за то, что решила довериться, впустить меня в свою жизнь.
– Но я не жалею об этом, – если понадобится, буду оспаривать его слова до самой смерти, – и вижу, что пострадала не только я. Тебе же тоже пришлось нелегко.
– Мне так никогда в жизни не было стыдно, Ната, – признается он, прикрыв глаза. – Я столько раз хотел написать, позвонить или прийти, чтобы извиниться. Но убедил себя, что сделаю только хуже. Через какое-то время поверил в мысль, что ты счастлива, и я поступил правильно, когда оттолкнул тебя. А теперь, когда ты рядом, мне кажется, что я совершил огромную ошибку.
– Никакая это не ошибка, – протестую я, положив ладонь ему на плечо, – просто жизнь.
– Да, – отвечает он, горько усмехнувшись, – просто жизнь.
24 глава
24 глава
Уснув накануне в машине Даниэля, я помню только то, как он, осторожно разбудив, проводил меня до номера. Последнее, о чем мы говорили перед тем, как я отрубилась, – мой переезд в столицу.
– Мы с родителями уехали оттуда, когда мне было четырнадцать, – рассказал Дани. – Я всегда считал, что вернусь, как только мне стукнет восемнадцать.
– А сейчас? Думаешь, Мие там не понравится?
– Дело не в этом.
– А в чем?
– Здесь – наша семья, а кто ждет меня с Мией там? – слышу я его риторический вопрос и засыпаю.
Его слова – первое, о чем я вспоминаю, открыв глаза. Непрошеное зерно сомнения западает в голову. В надежде его развеять я включаю ноутбук и проверяю электронную почту. Целых три сообщения от Риты.
Злюсь ли я? Появившиеся внутри ощущения не похожи ни на одно из знакомых мне чувств. Я не расстроена, но и не рада. Не в смятении, но в то же время никак не могу собраться с мыслями. Рука застывает над ссылкой, которая перенаправит меня к фотографиям нового жилья. Квартиры, в которую мы с Ритой переедем через пару недель. Да что со мной такое? Просто открой и посмотри, говорю я себе и наконец делаю «щелк» мышкой.
Это и впрямь достойное место. Не удивлена, что подруга не стала ждать моего согласия и сразу подписала договор. Это тот самый идеальный вариант, который мы так долго искали. Упустить такую возможность было бы преступлением против нашего будущего.
Я трижды переписываю письмо для Риты, пока не ловлю себя на мысли, что вообще не хочу ей отвечать. Разве я должна выжимать из себя слова благодарности и радости, если шокирована происходящим? Мне нужно время на осознание, и это нормально. Уже завтра эта новость не будет казаться чем-то неправильным, и тогда я точно смогу ответить Рите. А сейчас просто сделаю вид, что ничего не видела.
Приняв душ и завернувшись в большое полотенце, я стою у шкафа, решая, какое из летних платьев выбрать для похода на завтрак. Когда раздается стук в дверь, я так сосредоточена, что вместе с одеждой в руках на автомате подхожу к ней и открываю. На пороге стоит обескураженный Даниэль.
– Доброе ут… – не договорив, он замолкает и отводит в сторону взгляд, – извини, что помешал.
– Доброе утро, – говорю я, надеясь, что не покраснела, – ты не помешал. Даже наоборот – можешь помочь.
– Да? И чем же? – его голос становится непривычно глухим.
– Какое? – я демонстрирую ему два платья: одно – в черно-белую полоску, другое -однотонного сиреневого цвета.
– Это, – отвечает он, указав на сиреневое платье. – На том ужине на тебе были брюки такого же цвета.
– На том ужине? – уточняю я, растерявшись.
– На который ты пригласила нас с Мией, – он выглядит смущенным тем, что помнит такую мелочь.
– Да, точно, – решив не развивать эту тему, я прижимаю к себе оба платья. – Ты что-то хотел?
– Сегодня вечером мой знакомый организовывает вечеринку на пляже. Не хотите прийти?
– Эм-м-м, мне нужно спросить у остальных, но почти уверена, что они согласятся.
– Начало в десять вечера. Думаю, вам понравится, – кивнув сам себе, Дани разворачивается и собирается уходить, когда я его окликаю.
– А ты? – спрашиваю я. – Ты придешь?
– Если успею закончить дела, – отвечает он, и появившаяся на его лице легкая улыбка кажется самой правильной в мире вещью.
Надев самую удобную для веселья одежду, мы приходим на пляж, где из расставленных у бара колонок уже играет громкая музыка. На песке установлены беспроводные светодиодные диско-шары, рядом с которыми беззаботно танцуют десятки людей. К нам сразу подходит официант с меню.
– Если желаете поужинать, то могу сопроводить вас за отличный столик, – предлагает он, – или могу принести для вас напитки.
Мы заказываем пять коктейлей: текилу санрайз для меня и Ника, голубую лагуну для Ясмины и гранатовый мохито для Лу и Флориана. Пока официант уходит в бар, мы решаем осмотреться. Не знаю, что под этим подразумевают остальные, но я пристально разглядываю толпу, надеясь отыскать в ней Даниэля. Но его нигде нет.
– Это же Леди Гага! – услышав знакомую песню, Ясмина присоединяется к танцующим и изо всех сил пытается увлечь нас за собой.
– Разве тебе можно отказать? – широко улыбнувшись, Ник позволяет ей взять себя за руку и утянуть в толпу.
– Меня подождите! – кричит Лу и присоединяется к ним.
Мы с Флорианом остаемся у бара. Он убирает со лба непослушные кудри и, повернувшись, обращается ко мне с неожиданным вопросом.
– Ждешь его?
– Он не обещал, что придет, – говорю я, даже не пытаясь увильнуть от ответа, – а что?
– Видел, как вы уезжали вчера вечером на его машине. И решил, что между вами что-то происходит.
– Ты кому-то говорил?
– Нет, – он ухмыляется, – это моя маленькая месть. Поверить не могу, что они не рассказали мне о твоем приезде И, Ната?
– Да?
– Я рад, что ты поехала с нами.
Ответив ему благодарной улыбкой, я оборачиваюсь к подошедшему с напитками официанту.
Следующий час проходит в безудержных танцах. Несмотря на вспотевшее тело и невзирая на появившуюся в ногах усталость, мы двигаемся так, словно это последняя вечеринка в нашей жизни. Когда играет «Плачу на техно» в исполнении Cream Soda и ХЛЕБ, мы все, не жалея голос, хором выкрикиваем слова припева. А когда ее сменяет незнакомая медленная песня, танцуем, взявшись за руки.
В какой-то момент я распускаю волосы и, обхватив себя за плечи, позволяю мелодии вести меня сквозь толпу. В колонках звучит «Самый дорогой человек» группы Нервы.
Многие из присутствующих, включив фонарик на телефоне, поднимают руки и покачиваются в такт любимой песни. Я подношу ладонь к груди, где бьется гулко стучащее сердце. И в этот момент мой взгляд приковывает знакомая смуглая кожа и родинка над губой. Даниэль. Буквально столкнувшись лбами, мы неподвижно рассматриваем лица друг друга, пока собравшаяся вокруг нас толпа продолжает петь.
Переливающиеся цветами диско-шара темные глаза, смотрящие так, словно мы стоим на краю той бездны. Один шаг навстречу друг другу – и мы вместе сорвемся в пропасть.
Наэлектризованный песок под ослабевшими ногами и раскаленный воздух от разгоряченного дыхания. Когда попадаешь в шторм – забываешь о правилах безопасности. Вместо укрытия я иду прямо в руки стихии, не боясь, что она меня поглотит.
Медленно проведя пальцами по его шершавым щекам, я чувствую, как мои собственные полыхают огнем. Мы бы не прикасались друг к другу так смело и безрассудно, если бы нас не окружала толпа незнакомцев.
Ожоги на месте его поцелуев в шею и оголенные нервы души. Воспламенившиеся от слияния губы и закипающая в жилах кровь. Одурманенные страстными объятиями мы заходим слишком далеко, чтобы отступать. И в конечном счете от нас не остается ничего, что еще можно спасти.
Когда он нависает надо мной, я замечаю пульсирующую жилку на его лбу и нежно касаюсь ее губами. Каждая клеточка тела вибрирует так, что становится трудно дышать. Заметив мою часто вздымающуюся грудь, Даниэль издает хриплый вздох. Его вспотевшие руки скользят по оголенным участкам моего тела, пока я лихорадочно ловлю ртом наше учащенное дыхание. Когда он проводит ладонью по внутренней стороне бедра, я вздрагиваю и непроизвольно отстраняюсь, разорвав очередной ненасытный поцелуй.
– Кажется, нас занесло, – Дани отодвигается и растерянно озирается по сторонам.
Вокруг нас только километры песка и бескрайнее темное море. Ни на секунду не отрываясь друг от друга, мы оказались вдали от вечеринки и гостевых домов. Часть дороги Даниэль пронес меня на руках, пока я, обвив ногами его бедра, подпевала играющей на вечеринке песне Алены Швец «Некрасивые глаза». Когда все окружающие звуки стихли, мы опустились на прохладный песок. Он запустил пальцы в мои распущенные волосы, а я покрыла трепетными поцелуями его плечо. Все, что происходило дальше, можно назвать лишь чистым безумием.
Ощутив прилипший к коже песок, я поднимаюсь с места и, переглянувшись с Даниэлем, бегу в объятия моря. Опустившись с головой под воду, я выныриваю и поднимаю глаза на темное небо, надеясь отыскать там звезды.
– Слишком светло, – разочарованно говорит подплывший ко мне Дани.
– Да, точно, – неловко отвечаю я, не представляя, как успокоиться после произошедшего. Этот жар не могут остудить даже поднявшиеся волны.
– Прости, что не остановился первым, – неожиданно извиняется он.
– Просишь прощения за искренность? – хмурюсь я.
– Нет. Но я был настолько не в себе, что забыл обо всем на свете.
– О чем, например?
– О том, что мы не виделись целый год и…
– И о том, что мы даже не встречаемся, – подсказываю я ему.
– Да. Я и ты. Это ведь не серьезно? – спрашивает он, неотрывно смотря мне в глаза.
– Я… – а ведь у меня, как и в случае с письмом Риты, нет даже приблизительного ответа. Жизнь, к которой я стремилась, и жизнь, которую я не ждала, сталкиваются в самый неподходящий момент, когда решается мое чертово будущее. – Мне нужно подумать.
– Ты ведь переедешь, даже если я скажу, что хочу быть с тобой? – спокойно и без осуждения в голосе интересуется он. Даже если мой переезд принесет ему боль, он явно больше не собирается вымещать на мне свою обиду.
– Не знаю. Это ведь то, к чему я шла. Ради чего упорно трудилась все эти годы. Это работа мечты, это город, полный возможностей. Разве я могу все бросить? Только потому, что мы решили начать все сначала.
– Мы никуда не денемся, – уверенно отвечает он и притягивает меня к своей мокрой груди.
– Дани? – шепотом говорю я.
– Да? – он бережно убирает с моего лица прилипшие к нему мокрые волосы.
– Спасибо.
– За что? – удивляется он.
– Я думала, что не встречу человека, которому смогу довериться. Грустно считать себя поломанной и бояться новых отношений. В прошлом году мне было тяжело открыться, сделать первый шаг. Помнишь наш танец под моим домом?
– Конечно.
– Просто знай, что я хотела поцеловать тебя еще в тот день.
Взглянув на меня поистине влюбленными глазами, он улыбается.
– Я бы ответил тебе взаимностью.
– Хорошо, – я прижимаюсь к нему всем телом.
Крепко обнявшись, мы стоим в дышащем прохладной свежестью ночном море, пока где-то на небе зажигается новая путеводная звезда.