– Джейми, – она тянется ко мне, и от тяжелого дыхания у нее приподнимается грудь. – Я хочу, чтобы ты вошел.
Я встаю на колени на кровати, нависаю над ней и осыпаю поцелуями ее шею и грудь.
– Ты сегодня три раза кончила, – говорю я с улыбкой.
Ее глаза горят, и она улыбается в ответ.
– Ты сегодня
У меня в груди поднимается гордость.
– Да, мать твою, так и есть, – рявкаю я и опускаю бедра, чтобы нацелиться в ее гладкую щелку. Она дрожит, когда я провожу членом по ее клитору, и она раздвигает ноги шире.
Пиппа опускает руку, чтобы направить меня в верном направлении, а я страстно вхожу в нее. Мой член наливается кровью оттого, какая она узкая, влажная и теплая.
– О господи! – Ее руки снова путаются в моих волосах, и от ее взгляда, полного сладкой агонии, у меня сжимаются яйца. – О господи, – повторяет она.
И тут сквозь дурман продирается луч разума.
– Презерватив! – рычу я. Я его не надел. Я уже наполовину в ней, и меня трясет от возбуждения, но я никогда себе этого не позволю, если она не даст зеленый свет.
– Я на таблетках, – тоже приходит в себя она и быстро облизывает языком высохшие губы. – Я никогда не пробовала без презерватива.
Мой мозг застопоривается, и оживают все базовые инстинкты. Больше всего на свете я хочу в нее кончить. Я хочу сделать ее своей – окончательно и бесповоротно.
– Я тоже, – говорю я ей, сглатывая. Мой член пульсирует внутри нее, и она задыхается.
Она кивает, подталкивая меня, а ее бедра приподнимаются, требуя большего. Я вставляю до конца, и последние мысли у меня в голове сгорают в огне.
Трахать Пиппу без всего – это высшая ступень рая. У меня из груди вырываются какие-то нечеловеческие звуки. Когда я вынимаю, а потом вставляю ей снова, она издает низкий стон.
– Нам нужно делать эту штуку? – спрашиваю я сквозь сжатые зубы, засаживая ей. Ее аромат достигает моего носа, и от этого мой стояк еще сильнее. Она такая мокрая, что я слышу, как двигаюсь в ней, а жгучие искорки боли, которые оставляют у меня на спине ее ноготки, еще быстрее приближают меня к кульминации.
Долго я не продержусь.