Он отходил от меня за последние три дня только в ванную комнату и чтобы позвонить маме и выяснить, правильную ли информацию о рейсе он скинул после пожелания счастливого Рождества.

Я словно в сказке.

– Нужно сделать это традицией, – говорю я, не особо задумываясь. – Праздничная вечеринка, канун Рождества, следующее утро у моей сестры, затем поездка обратно в город за китайской едой, подарками и, наконец, время наедине.

Я уже открыла несколько подарков Дэмиена, которые не должны были удивить меня, но все же удивили. Я готова была упасть в обморок, когда открывала подарки от этого человека, которые, точно знаю, выбирал он сам, а не какой-то помощник.

Пока что я открыла два – в одном были светло-розовые спортивные штаны и футболка («Оставь их у меня дома, ладно? Чтобы тебе всегда было что надеть»), а во втором дорожная косметичка («Тебе ведь придется ездить туда-сюда»). Мне идеально все подошло по размеру и цвету.

Дэмиен открыл набор граненых хрустальных бокалов для виски, флакон туалетной воды, которой он пользуется, и бутылку виски, который любит. Все это я купила еще до вечеринки в надежде хотя бы оставить подарки у него под дверью, если он откажется видеть меня.

Но, когда Дэмиен бросает мне третий подарок, неряшливо завернутый в красную бумагу (да, верите или нет, но этот мужчина сам упаковал подарки), глуповатая улыбка на его лице намекает на то, что я зашла слишком далеко, строя планы на год вперед, потому что мы встречаемся всего пару месяцев.

Боже, Эбби, успокойся!

– Я не хочу забегать вперед, еще слишком рано говорить об этом, просто…

– Отличная традиция, mi media naranja, – говорит он, улыбаясь. – Мне нравится.

И тут я, как всегда, не могу удержаться и снова произношу:

– Знаешь, Кэт сказала мне, что это значит. Ты меня называешь так уже несколько недель.

– Апельсином? – спрашивает он и улыбается, но по его взгляду я понимаю, что он знает, о чем я. Комкаю обрывок упаковочной бумаги и бросаю ему в голову. – Naranja – значит «апельсин». Media naranja – «половинка апельсина».

– Она так и сказала, – говорю я, медленно засовывая палец под ленту, которая украшает подарок у меня на коленях.

– Мой отец так называет маму. Говорит, что она его половинка, несмотря на то что они такие разные. Так его отец называл мою бабушку. – Я замираю и задерживаю дыхание от того, насколько он сейчас откровенен со мной. – Для него это значит, что неважно, как сильно они могут поссориться, сколько ошибок натворят, они всегда одно целое. Она всегда будет его второй половинкой.

Я облизываю губы, он смотрит на меня, а потом продолжает: